Хелена быстро отвела взгляд. Она не могла не обратить внимание на то, что Фортье использовал слово "когда", а не "если". Ее сердце начало выстукивать странный ритм, и Хелена сочла за лучшее полностью сменить предмет разговора.
- Мне известно все об этих роботах, они причинили много вреда. Мы обнаружили очень важное звено, оно снова связывает Локснера с заговором и роботами. Если он вместе с доктором Рустином работал над созданием роботов, возможно, он имеет какое-то отношение и к двойнику Германа Штанка.
Она неожиданно умолкла, и Фортье захотелось узнать, о чем она задумалась. Девушка не посвятила его в свои мысли, полностью погрузившись в расследование.
К концу дня молодые люди установили несколько любопытных фактов. Доктор Локснер был весьма состоятельным, и, отходя от дел несколько лет назад, смог приобрести частный астероид в системе Дурварда. Свидетельства о его смерти не было, так что, по всей видимости, он был жив - и скорее всего связан с заговором. Попытки найти истории болезней его пациентов, однако, оказались бесплодными; по-видимому, они были уничтожены. Проверка доктора Эммануэля Рустина показала, что тот более тридцати лет жил на Дурварде и был близким другом доктора Локснера, правда, только последние шесть лет практики Локснера они были партнерами. После того как Локснер удалился от дел, Рустин эмигрировал на Колоков, где занял должность личного врача герцога Федора. Хелена имела некоторое представление о том, чем он занимался после этого до самой своей смерти, когда Цирк расследовал деятельность герцога.
Гостиничный номер, снятый Хеленой, превратился в импровизированный штаб, так как Фортье не должен был знать о роли Цирка. Хелена позвонила в номер и переговорила с Луизой, выступавшей в роли посредника. Они назначили с герцогом Этьеном еще одну встречу на вечер.
Этьен и Луиза встрепенулись, услышав про связь Локснера с Эммануэлем Рустином. В свое время Луиза допрашивала Рустина с применением нитробарба, и именно тогда впервые стало известно про роботов. Девушка призналась, что испытывает ощущение дежа вю, словно вся Вселенная сплелась в тесный узел.
Герцог тоже почувствовал, что события стремительно движутся к какой-то развязке.
- По-моему, - сказал он, - нам следует нанести визит доктору Локснеру на его личный астероид. Я хотел бы задать ему несколько вопросов, и ответы на них, надеюсь, будут очень интересными.
Несмотря на полную безопасность, Таня Борос страдала на борту боевой станции Г-6. Девушке было нужно общество, предпочтительно мужское.
По самой природе станции здесь она была совсем одна. Ни один корабль, за исключением того, на котором прилетела она сама и который оставался пристыкованным к станции, не мог приблизиться сюда, и, несмотря на многочисленные оборонительные системы, Таня не была уверена, сможет ли станция защитить ее в критический момент. На всякий случай она спрятала собственный бластер в шлюзовой камере пристыкованного корабля. После этого заключительного штриха ей стало гораздо спокойнее.
Все ее контакты с людьми осуществлялись посредством субкома: в основном с убийцами, нанятыми для того, чтобы выманить в открытое поле Вомбата и Барвинка, а иногда со ставкой для ежедневных донесений. Помимо этого, делать ей было нечего, и скука сводила Таню с ума.
Она с радостным восторгом восприняла известие о пленении Вомбата и получила удовольствие от короткой беседы с ним. Единственное, о чем Таня сожалела, так это о том, что вынуждена торчать на этой проклятой станции и не имеет возможности лично отплатить агенту СИБ за вмешательство в ее дела. По праву это она должна была быть сейчас Императрицей; ее отец - старший сын Стэнли Девятого, ему был выдан патент на царствование. Баньон должен был унаследовать престол после гибели отца в космической катастрофе.
Вместо этого ее отец вынужден был позорно скрываться, пытаясь получить принадлежащее ему по праву. Леди А просветила Борос, насколько большую роль играли в пленении и казни Баньона, а также в ссылке Тани на Гастонию агенты Вомбат и Барвинок. Таня горела решимостью отомстить.
