Повисло молчание.
— Зачем он это делает? — не выдержала Унда. — Это же самоубийство.
— Не для всех. Не для него. Во всяком случае, он так считает.
— Разъясните, секторальная, — повторил Риу.
Ошена вздохнула.
— Есть миф о том, что некоторые люди способны выжить в среде высокого напряжения. Избранные.
Ларфид быстро окинул взглядом соратников. Удивилась только Унда, остальные слышали об этом и раньше.
— Некоторые люди склонны считать себя Избранными, — сказала Ошена, — это факт.
— Им стоит перевестись на аграрные работы, — буркнул Шеки, — пойти и влезть прямо в пласт. Он там рядом.
— Если человек считает себя Избранным, — сказала Фириша, — простые решения не для него.
— Хуже, — кратко сказала Ошена.
— Что?
— Снаряжать закончили? — Она поднялась из-за стола. — Идемте. Я доложила инспектору Распорядка. Рисунок уничтожен, поэтому пока что Распорядок считает дело рядовым и не срочным. Это наш шанс.
* * *
Им подогнали старый фургон с зарешеченными окнами для задержания группы лиц. Данеки сел за руль, Ошена устроилась рядом и отперла смотровое окошко в стенке между кузовом и водителем. Шеки влез в кузов, нашел приваренные к стенам наручники, сделал вид, что приковал себя, и заявил, что никуда не пойдет. Всех охватила нездоровая веселость. Ларфид будто со стороны услышал собственный нервный смех.
— Тише, — сказала Ошена, и тотчас настала мрачная тишина. — Подышите, успокойтесь. Данеки, начнем с депо. Я надеюсь, все понимают и помнят, но повторить нелишне: я собрала вас не для того, чтобы вы ходили толпой. Нужно обыскать большую территорию как можно быстрее. Рассредоточиться. Больше, чем по двое, не собираться.
— Принято, — сказал Риу.
— Что значит «хуже»? — потребовал Шеки.
Ошена развернулась на сиденье, чтобы смотреть в окошко кузова. Фургон тронулся. Наручники неприятно зазвякали о стены.
— Есть и еще мифы, — сказала она. — Они распространяются как зараза. Один из них говорит, что в высоком напряжении не умирает никто. Даже те, чью смерть видели, все равно живы — там, под другим напряжением. И там хорошо. Лучше, чем здесь. Согласно второму мифу, чтобы стать Избранным, нужно принести жертву. Чем больше людей погибнет при выбросе, тем более ты Избранный.
— Одно придумано для добрых людей, второе — для ублюдков, — заключила Унда.
— Ошена, — очень спокойно проговорил Данеки, — осторожнее. Ты как будто рассказываешь сказку.
Ошена вздрогнула. В глазах ее метнулся ужас. Потом уголки ее рта бессильно опустились, плечи поникли:
— Простите.
Ларфида охватило желание возразить Данеки. Тяжело было видеть Ошену испуганной и подавленной. Ларфид привык — все привыкли! — знать, что секторальная несгибаема. Но надзиратель Иршид был прав. Его стоило поблагодарить…
…Даже те, чью смерть видели, все равно живы.
Ларфид поймал ближайшую пару наручников, зацепил пальцем. Сказал бесстрастно:
— Ты решила, что он использует версию для ублюдков. Потому что предположила, что рисунки расположены по кругу. Это не слишком длинная цепочка догадок?
— Скоро узнаем. — Помедлив, Ошена пояснила: — Безобидный сумасшедший стал бы рисовать там, где никто не увидит. Опасный сумасшедший — там, где увидят многие. Выбор Первого Радиального выглядит как часть плана.
Ларфид кивнул.
Даже те, чью смерть видели…
«Я не буду об этом думать, — сказал себе Ларфид. — Сейчас я не буду думать об этом». Усилием воли он перенаправил мысли к другому источнику беспокойства. Распорядок. Ошена доложила инспектору. Ларфид понимал, что ее нельзя обвинять. Секторальная надзирательница выполнила свои обязанности. Не сообщи она в Распорядок, там расценили бы ее действия как попытку скрыть провал или даже как соучастие в преступлении. Но Распорядок обязательно вмешается. Остались считаные часы до появления инспекторов, а может, и бойцов особназа. Успеет ли Надзор отыскать преступника?
Надзор успеет уничтожить угрозу.
«Это лучшее, что мы можем сделать», — признал Ларфид. Но все же чувствовалась здесь недосказанность. Она зудела словно комар в темноте. Ошена готова смириться? Сдать Распорядку общежития, как военачальник сдает крепость? Не похоже на нее.
