По мере того как проходили годы полета, Сфаномоэ становилась все ближе и ближе, пока, наконец, не закружилась под ними, демонстрируя странные очертания своих континентов и морей. Теперь Готар и Эвадон рассуждали о мире, который им предстояло посетить, о морях, животных, растениях, которых они надеялись там найти. Они чувствовали глубокое волнение, когда направили свой корабль к постепенно вырастающему шару, который плыл им навстречу. Вскоре они повисли над его поверхностью в облачной атмосфере тропической жары. Но, несмотря на детское нетерпение, которое братья испытывали перед тем, как ступить на новую планету, они благоразумно решили продолжить свой полет над ней, чтобы изучить ее поверхность.
К своему удивлению они не обнаружили на ярком пространстве внизу ничего, подтверждающего деятельность людей или живых существ. Им хотелось бы увидеть башни городов экзотической архитектуры, широкие оживленные улицы и каналы, геометрически расчерченные поля. Вместо этого под ним тянулся лишь первобытный ландшафт гор, болот, лесов, океанов, рек и озер.
Наконец они решились приземлиться. И хотя братья так постарели, что длинные белые бороды опускались у них ниже колен, им удалось посадить корабль со всем мастерством, присущим им в молодости. Открыв запечатанную в течение десятилетий дверь, они вышли наружу – Готар впереди, поскольку он был немного старше Эвадона.
Первое, что они почувствовали, была ужасная жара. Затем их ослепило буйство красок, и одновременно у них перехватило дух от множества запахов, которые, казалось, пронизывали тяжелый, странно неподвижный воздух – запахов, почти видимых в поднимающихся вверх испарениях. Это были ароматы, относящиеся как к эликсирам, так и к опиатам, несущие как блаженную сонливость, так и божественное возбуждение, и испускали их растущие повсюду цветы. Братья спустились из корабля прямо в массу цветов необыкновенной красоты, с усиками и лепестками всевозможных оттенков, которые, казалось, вились и покачивались с несвойственной растениям живостью и чувствительностью. Цветы росли на земле, покрывая ее сплошным ковром переплетающихся стеблей и чашечек, свисали со стволов и ветвей деревьев, похожих на пальмы, оплетая их сплошь от вершин до корней. Они переполняли воды тихих прудов. Они парили над вершинами деревьев, как живые создания, взлетевшие, чтобы летать в напоенных ароматами небесах. Цветы росли прямо на глазах и увядали с поразительной быстротой, а затем опадали, и на их месте как по волшебству вырастали другие.
Готар и Эвадон пришли в восхищение. Вскрикивая, как дети, они указывали друг другу на новое цветочное чудо, еще более восхитительное и необычное, чем другие. Их поражала скорость роста и увядания цветов. Заметив каких-то животных, пробегающих мимо на шести, а то и на восьми лапах, с торчащими из пастей цветками орхидей, они смеялись над неожиданной причудливостью их внешнего вида.
Братья забыли все: и свой полет в космосе, и что когда-то жили на планете под названием Земля, на острове Посейдон. Бродя среди цветов Сфаномоэ, они позабыли свои знания и свою мудрость. Удивительный воздух, пронизанный запахом цветов, кружил им голову, как вино. И облака золотистой и белоснежной пыльцы, которая слетала с нависших над ними, увитых цветами ветвей деревьев, действовала на них, как фантастическое снадобье. Им нравилось, что их белые бороды и фиолетовые туники усыпаны этой пыльцой и летучими спорами растений, не похожими ни на одно земное дерево или цветок.
Вдруг Готар вскрикнул от удивления и засмеялся громче прежнего. Из тыльной стороны его ладони неожиданно появился развертывающийся лист. По мере того как лист рос, на его стебле зрел бутон, и – вот это да! – бутон раскрылся в трехлистный цветок, добавивший свой аромат к насыщенному запахами воздуху. Затем и на другой его руке вырос цветок, а затем листья и лепестки покрыли его всего от морщинистого лица до пальцев ног, постепенно распространяясь по всему телу, переплетая свои похожие на волоски щупальца и похожие на язычки пестики с его бородой. Наблюдая, как весь зарастает цветами, Готар не чувствовал боли, только детское удивление и замешательство.
