Со временем эти легенды только множились — ведь их, даже самые нелепые, никто не мог опровергнуть. Они так и остались бы неопровергнутыми и неподтвержденными. Никто в Голландии не отправился бы за сто пятьдесят миль по джунглям, где всегда можно столкнуться с японскими солдатами, через горы и болота. Приземлиться в долине самолеты тоже не смогли бы — почва была слишком рыхлой и неровной, а трава — слишком жесткой и высокой для естественной посадки. Вертолеты же в разреженной атмосфере высокогорья не сумели бы подняться достаточно высоко, чтобы перелететь горы. К тому же солдаты прибыли на базу Джи воевать, а не совершать антропологические открытия.
И все же долина не отпускала Элсмора. Он обращался с вопросами к голландцам и австралийцам, которых считал специалистами по Новой Гвинее. Ни одного свидетельства, что кто-нибудь из европейцев побывал в Тайной долине, он не нашел. Для американской армии полковник Рэй Т. Элсмор стал Христофором Колумбом Тайной долины. Роль же Граймса снизилась до напарника.
Слухи ширились, и людям хотелось увидеть Тайную долину собственными глазами. Офицеры, женщины-военнослужащие и солдаты мечтали о такой экскурсии. И она состоялась и не раз. ВЕРНУВШИЕСЯ РАССКАЗЫВАЛИ О ТОМ, КАК ТУЗЕМЦЫ СТРЕЛЯЛИ В ИХ САМОЛЕТЫ ИЗ ЛУКОВ И МЕТАЛИ В НИХ КОПЬЯ. САМЫЕ ОТЧАЯННЫЕ ПУТЕШЕСТВЕННИКИ МЕЧТАЛИ ПРИЗЕМЛИТЬСЯ В ДОЛИНЕ, И ИХ НЕ ПУГАЛА ДАЖЕ ОПАСНОСТЬ. «Думаю, что впоследствии я об этом пожалел бы, — писал родственникам в Арканзас лейтенант Уильям Джей Гатлинг-младший, — но мне страшно хотелось совершить вынужденную посадку, чтобы по-настоящему познакомиться с этой долиной. Летать над ней — это все равно, что ребенку видеть конфетку и не иметь возможности дотянуться до нее».
«Многие из нас были настроены скептически, — продолжает лейтенант. — Уж больно много слухов мы узнали перед полетом. Но к моменту возвращения от нашего скептицизма и следа не осталось. Кто-то нам поверит, а кто-то нет… Можно сказать, что об этих первобытных людях, их привычках и обычаях никто ничего не знает. Запертые в своей Тайной долине, они целиком и полностью полагаются только на самих себя. Они абсолютно самодостаточны. Не исключено, что им известны какие-то потаенные тропы, ведущие во внешний мир, но с самолета мы их не заметили. Даже если бы они могли покинуть свою долину, им пришлось бы сто пятьдесят миль брести по почти непроходимым дождевым лесам и джунглям, чтобы выбраться на северное побережье Тихого океана. А от моря Арафура на юге их отделяют те же сто пятьдесят миль абсолютно не исследованных болот».
Рассказав обо всем, что он увидел во время полета, Гатлинг завершает письмо домой философским рассуждением: «Вероятно, после войны голландское правительство отправит в долину экспедицию ученых, или туда смогут проникнуть миссионеры. А до этого туземцы не будут знать о белом человеке ничего, кроме того, что он летает на большой птице, которая производит страшный шум. И, наверное, им лучше остаться в неведении… Я уверен: узнай они о том хаосе, в который мы все погрузились, то поняли бы, что от „цивилизованного“ мира лучше держаться подальше».
ПОЛКОВНИК ЭЛСМОР часто летал над долиной, фотографировал ее с разных точек, наблюдал за ее обитателями и строил предположения. Во время одного полета он увидел на поле более трех сотен туземцев. Они явно разделились на две группы. Все были вооружены копьями, луками и стрелами. Их тела были покрыты церемониальной боевой раскраской. Элсмор нажал на штурвал, самолет опустился и пролетел над самым полем. Воины разбежались, забыв о своей вражде — пусть даже на время.
В долину активно стремились журналисты. Элсмор согласился взять с собой двух военных репортеров, настоящих ветеранов — Джорджа Лайта и Гарри И. Паттерсона. Особый интерес к долине проявлял Лайт. Его отцом был Джек Лайт, весьма острый на язык журналист «Нью-Йорк Миррор». Именно он в 1934 году опубликовал эксклюзивный репортаж о том, как агенты ФБР застрелили грабителя банков Джона Диллинджера. Джорджу Лайту было тридцать восемь лет, и ему отчаянно хотелось превзойти своего старика. Он работал в «Интернэшнл Ньюс Эдженси» вместе с легендарным репортером Эрни Пайлом и скандальным журналистом Уолтером Винчеллом. Во время блица Лайт, который находился в Лондоне, чуть не лишился головы — его каску серьезно повредило шрапнелью. Потом его машина едва не угодила под немецкую бомбу — Лайта буквально вышвырнуло через лобовое стекло. Он стрелял фазанов с королем Англии Георгом VI и полтора года провел при британской Восьмой армии. В 11-м десантном полку армии США Лайт стал квалифицированным парашютистом. О нем говорили: «Джордж — настоящий военный корреспондент. Он талантливый писатель, солдат и коллекционер сувениров. Там, где другие корреспонденты вооружаются пистолетами и надевают каски, Джордж берется за автомат, базуку, забирается в танк. Его очень сложно убедить не стрелять по „мессершмиттам“. Он говорит, что это большая война, и ему нужно совершить нечто большое».
