- Совершенно верно!
- Но видите ли, я не могу их представить, - закончил Сэмпсон. - Природа мира очевидна, но недоказуема.
Лэниган задумался.
- Послушайте, доктор, я ведь не так болен, как тот парень с секретным радио?
- Нет. Вы более разумны, более рациональны. У вас есть сомнения в реальности мира; но, к счастью, вы также сомневаетесь в состоятельности вашей иллюзии.
- Тогда давайте попробуем, - предложил Лэниган. - Я понимаю сложность вашей задачи; но клянусь: буду принимать все, что смогу заставить себя принять.
- Честно говоря, это не моя область, - поморщился Сэмпсон. - Здесь нужен метафизик. Не знаю, насколько я...
- Попробуем, - взмолился Лэниган.
- Ну хорошо, начнем... Мы воспринимаем мир через ощущения и, следовательно, при заключительном анализе должны руководствоваться их показаниями.
Лэниган кивнул, и доктор продолжал:
- И так, мы знаем, что предмет существует, поскольку наши чувства говорят нам о его существовании. Как проверить точность наших наблюдений? Сравнивая их с ощущениями других людей. Известно, что наши чувства не лгут, если чувства и других людей говорят о существовании данного предмета.
- Таким образом, мир - всего лишь то, что думает о нем большинство людей, - после некоторого раздумья заключил Лэниган.
Сэмпсон скривился.
- Я тоже предупреждал, что сила в метафизике. Все-таки мне кажется, что это наглядный пример.
- Да... Но доктор, а предположим все наблюдатели ошибаются? Предположим, что существует множество миров и множество реальностей. Предположим, что это всего лишь одно произвольное существование из бесконечного числа возможных. Или предположим, что сама природа реальности способна к изменению, и каким-то образом я его воспринимаю?
Сэмпсон вздохнул и машинально пристукнул линейкой маленькую зеленую крысу, копошащуюся у него под полой пиджака.
- Ну, вот, - промолвил он, - Я не могу опровергнуть ни одно из ваших предложений. Мне кажется, Том, что нам лучше обсудить сон целиком.
Лэниган поморщился.
- Я бы не хотел. У меня такое чувство...
- Знаю, знаю, - заверил Сэмпсон, отечески улыбаясь. - Но это прояснит все раз и навсегда, разве нет?
- Наверное, - согласился Лэниган. Он набрался смелости и выдохнул: - В общем, начинается мой сон...
На него налетел страх. Он почувствовал неуверенность, слабость, ужас. Попытался подняться с кушетки. Нависшее лицо доктора... блеск металла...
- Расслабьтесь... Успокойтесь... Думайте о чем-нибудь приятном...
Затем Лэниган, или мир, или оба - отключились.
Лэниган и (или) мир пришли в себя. Возможно, время шло, а возможно, и нет. Все, что угодно, могло случиться, а могло и не случиться. Лэниган сел и посмотрел на Сэмпсона.
- Как вы себя чувствуете? - спросил Сэмпсон.
- Отлично, - сказал Лэниган. - Что произошло?
- Вам стало плохо. Ничего, все пройдет.
Лэниган откинулся на спинку и постарался успокоится. Доктор сидел за столом и что-то писал. Лэниган с закрытыми глазами досчитал до двадцати и осторожно открыл. Сэмпсон все еще писал.
Лэниган огляделся, насчитал на стенах пять картин. Внимательно изучил зеленый ковер и снова закрыл глаза. На этот раз он досчитал до пятидесяти.
- Ну, может быть, теперь можете рассказать? поинтересовался Сэмпсон, откладывая ручку.
- Нет, не сейчас, - ответил Лэниган. (Пять картин, зеленый ковер.)
- Как хотите, - развел руками доктор. - Наше время заканчивается. Но если вы подождете в приемной...
- Нет, спасибо, пойду домой.
Лэниган встал, прошел по зеленому ковру к двери, оглянулся на пять картин и лучезарно улыбающегося доктора. Затем вышел через дверь в приемную, через приемную и наружую дверь в коридор к лестнице и по лестнице.
Он шел и смотрел на деревья с зелеными листьями, колышущимися слабо и предсказуемо. Было транспортное движение - чинно, в одном направлении по одной стороне, а в другом - по другой. Было небо - неизменно голубое.
Сон? Лэниган ущипнул себя. Щипок во сне? Он не проснулся.
Он закричал. Воображаемый крик? Он не проснулся.
Лэниган находился в мире своего кошмара.
Улица на первый взгляд казалась обычной городской улицей.
