Увы, на следующий день Роберте не посчастливилось свидеться с Клементом. Сам день не проблема: время летело стрелой, пока Роберта маленьким, похожим на совочек инструментом снимала с поверхности полотна старый лак. Зато вечер, хотя Лэм с Бобом задержались на час дольше обычного, тянулся невыносимо. Роберта подумала, не съездить ли в город в кино, но потом представила, каково ей будет возвращаться в старый унылый дом, и передумала.
Она не представляла, насколько ее разочарует то, что Клемент не пытается монополизировать ее свободное время. Но она сама виновата: зачем оттолкнула Клемента, когда тот заговорил о своих чувствах? Если он и в самом деле никогда раньше не признавался в любви, его слова заслуживали более теплого приема.
От нечего делать Роберта взялась за домашние дела, а остаток вечера провисела на телефоне, обзванивая старых друзей и общаясь с родителями. И как только положила трубку, попрощавшись с матерью, телефон зазвонил. Это был Клемент.
— Наконец-то, — проворчал он. — С кем это ты болтала весь вечер?
— С друзьями, с родителями… — небрежно ответила Роберта.
— Как поживает моя прекрасная леди?
Кровь отхлынула от щек Роберты, когда она осознала, что Клемент спрашивает не о ней, а о Мэган с портрета.
— Хорошо. Завтра начну покрывать ее лаком…
— Но завтра же суббота!
— Ну и что?
— Я обещал Ричарду куда-нибудь свозить тебя на выходные.
Сердце Роберты радостно забилось.
— Что ж, я помогу тебе сдержать обещание. Так и быть, завтра я бездельничаю.
— Сможешь приехать в город к ланчу? Я покормлю тебя, а потом свожу поглядеть на лоты, выставленные на аукцион. Или у тебя есть собственный план? — спросил Клемент.
Роберта собиралась в субботу наложить на картину первый слой лака, потом заняться стиркой, а после поехать в супермаркет.
— Да нет, — поспешно сказала она.
— Тогда приезжай к нам в аукционный дом, скажем, к часу.
— Клемент…
— Что?
— Ты все еще сердишься на меня?
— Не то чтобы сержусь… — сказал он после продолжительной паузы: Роберта начала уже думать, что их разъединили.
— Тебе больно?
— Если я скажу «да», обещаешь меня поцеловать, чтобы больше не болело?
— Очень может быть.
— Не забудь об этом, — промурлыкал Клемент.
— Тогда до завтра?
— А ты уже ложишься спать?
— Собираюсь.
— Тогда не забудь включить на ночь свет и сигнализацию, хорошо? А потом запри изнутри дверь спальни, — строго приказал Клемент.
Следующее утро выдалось пасмурным и прохладным, но Роберта проснулась с предвкушением праздника. После завтрака она надолго улеглась с книжкой в ванную, затем основательно занялась лицом и волосами. Потом надела черные брючки с белой шелковой блузкой, прихватила бледно-розовую кофту, включила сигнализацию, закрыла дверной замок, на заднее сиденье бросила — на случай дождя — зонт и отправилась в Каррикманс.
Правда, по дороге она заехала в супермаркет и закупила провизии на следующую неделю, и только потом, оставив машину на стоянке, пешком пошла по живописным узким улочкам к аукционному дому Кларенсов, особняку, построенному в начале века.
Войдя в дом и поднявшись на два лестничных марша, Роберта добралась до кабинета Клемента. Едва она заглянула в приоткрытую дверь, как он немедленно вскочил из-за стола, затащил ее в кабинет и целовал так долго, что к тому времени, когда выпустил ее из объятий, Роберта была вся как маков цвет.
— Привет, — сказал Клемент; его черные глаза радостно сверкали. — Ты ведь обещала меня поцеловать, помнишь?
— Я сказала «может быть»…
— Ты опоздала.
— Неправда, я приехала с запасом.
Клемент посмотрел на часы.
— Смотри-ка, и в самом деле… Но я по тебе очень скучал. Пытался дрессировать тебя — а пострадал сам.
Глаза Роберты сузились.
— Дрессировать меня?
— Ну, не приехал вчера: надеялся, что мое отсутствие смягчит твое сердце. — Он прикоснулся к горячей щеке Роберты. — Мой план сработал?
Без сучка и задоринки. Но Роберта скорее умерла бы, чем призналась в этом.
— Я была слишком занята твоим Силвисом, — солгала она.
Клемент испустил тяжелый вздох.
— Да, Роберта Бринсли, суровая ты женщина.
— И голодная вдобавок. — Она улыбнулась. — Но сегодня за ланч плачу я.
