И вопреки легендарной репутации «Звездного Огня», ничего мистического в конструкции Валериана не было. Просто прямое слияние всех последних технических достижений в одну машину, с ее сверхсовременным двигателем из Красны-Пейча, со всеми усовершенствованиями, которые дал опыт гонок на Кубок Митчелла. В случае «Звездного Огня» все пришлось в нужный момент — редкий случай в истории развития звездолетов и двигателей…
— Псих ты или нет, а в бар я тебя отвезу, — заключил Валериан, выдергивая Брима из воспоминаний. — Составишь мне компанию?
Брим задумался. Опять сегодня не придется тренироваться.
— Договорились, — сказал он, залезая в тепло салона. — И, кстати, о психах: какой новый тип корабля затащил тебя на этот раз на Гиммас? Тем более что дома на Шеррингтонских верфях на Лисе сейчас лето.
— «Звездные Огни», — ответил Валериан, трогая глайдер вперед. — По крайней мере пока что. Брим повернулся и нахмурился.
— «Звездный Огонь» ты спроектировал уже много лет назад, — сказал он. — Так что, ничего нового?
— Ну, мы на Лисе мусолим сейчас пару-тройку новых идей, Брим, — протянул Валериан, слегка улыбнувшись. — Но я не сказал — «Звездный Огонь», я сказал — «Звездные Огни». — Он подмигнул, выезжая на круговую дорогу, обрамленную скелетами деревьев, уже много сотен лет мертвыми. — Новые «Звездные Огни». Вроде истребителей «Марк-1C».
— Истребителей? Марк, «Звездные Огни» — это легкие крейсера, но не истребители.
— «Один С» — истребители, Брим, можешь мне поверить, — рассмеялся Валериан. — С обычными «Звездными» у них только корпуса одинаковые. Одна рубка. Никаких средств для долговременного крейсирования. Я там каждый кубический ирал забил усилителями для новых разлагателей.
— И разлагатели новые?
— А то как же — 425-миллиираловые.
— За каким чертом? — спросил Брим, выходя на снег. — Я думал, что больше 406-миллиираловых не делают.
— Уже делают, — ответил Валериан. — И новые «1C» несут их четырнадцать на семи башнях. Сверхфокусированные, вот как. Мы купили технологию у «Теобольд, Интерспейс» с Ликсора.
Брим придержал для друга дверь бара, и его обдало знакомыми теплыми запахами. Запах тысячи сортов камарговых сигарет смешивался с запахом хогга-пойи, выпивки, духов и самой жизни.
— Нейтралы чертовы, — засмеялся он при упоминании «Теобольд Интерспейс». — Эти ликсорские жукиды делают — и сбывают — оружия больше, чем вся галактика. Они такие миролюбивые, что меня от них чуть не тошнит.
— Это ты прав, — согласился Валериан. — Зато они стреляют меньше других.
— Эту работу они оставляют покупателям, — сказал Брим, отдавая шинель стройной старшине-гардеробщице. — Вроде этих тытьчертовых облачников.
— И нам тоже, — напомнил Валериан. — Насколько я понимаю, тебе эта покупка понравится.
— Если она лучше гробит корабли облачников, я ее просто полюблю, — мрачно отозвался Брим. — Те гады, с которыми мы дрались у Флюванны, заставили нас попотеть.
Сквозь древнюю деревянную арку были видны Бородов и Голсуорси, и Брим направился к ним.
— Тебе на «1C» не только разлагатели понравятся, — заверил его Валериан.
— Почему-то я в этом почти не сомневаюсь, — бросил Брим через плечо. — Еще и старое логийское, например. Спасибо, доктор, — сказал он, принимая бокал. Понюхав его содержимое, Брим воскликнул:
— Класс! — и посмотрел на просвет на отлично сделанную имитацию камина — на мертвом Гиммасе дрова стоили баснословных денег.
— На вкус не хуже, чем на вид! — подхватил Валериан, отпивая из бокала, который ему протянул Голсуорси. — Еще раз доказывает, что медведи — прирожденные искусники не только с двигателями.
— Приятно, когда тебя ценят за действительно важные вещи, — с легким смешком сказал Брим. — С хорошим логийским ни одна двигательная система не сравнится.
— Кстати, о важном, — прервал его Голсуорси.
— Вот так сразу говорить о работе? — насмешливо прищурился Валериан.
— О войне, — поправил его Голсуорси.
— А для меня война и есть работа, — вяло бросил Брим, наполняя вновь свой бокал из свежего графина, бесшумно поставленного матросом-официантом. После шести дней на сверхсветовой в тесном эсминце путешествие начало сказываться.
