Золотых Орешках каждый сызмальства знал, с какой стороны держать меч. Вот и теперь
при одном упоминании о сартогах мужики натянули доморощенные доспехи, а кое-кто
даже бряцал настоящей кольчугой, привезённой из Птичьего Терема, а то и самого
Стольна-града. Селяне храбрились да хорохорились, готовясь дать отпор извечному
врагу.
– Чего замерла?! Гони отару на двор! Сама – в погреб! – соседка тётка Марфа
пронеслась мимо с коромыслом, поторопив засмотревшуюся на приготовления
девочку.
– Вот что за привычка, с пустыми вёдрами ходить? – пробормотала ей вслед Кира и,
встрепенувшись, взмахнула прутиком.
Животина покорно топала, посматривая на снующих туда-сюда людей. Кира твёрдо
решила: на этот раз никакого погреба. Пойдёт смотреть, как сражается Каррон, вот
только Микора сначала найдёт, а то когда ещё такая возможность выдастся? Рассказы о
подвигах могучих Защитников она всегда слушала с жадностью. Но то – рассказы.
Совсем другое дело увидеть все своими глазами. Рука непроизвольно потёрла
зачесавшийся в предвкушении доброй взбучки зад. Ничего! Не впервой.
Мимо отары с лаем промчалась пара псов. Ягнята, перепугавшись, прыснули в
разные стороны.
– Ну же, глупые! – Кира, размахивая прутиком, принялась собирать беглецов.
Растеряв друг друга, те трусливо блеяли. Она быстро сбила их в кучу, дружной ватагой
направляя в узкий проход загона. По привычке – считала.
Все ребята в Золотых орешках умели считать. Кто был мал – до десяти. Кто постарше
– до ста, ну а совсем взрослые – до тысячи. Кира тоже умела считать до тысячи, хоть
иногда и путалась. Её научил Каррон, и она считала все подряд: ягнят, шаги от крылечка
и до окраины, прутики в плетне, облака.
– Звёздочка! – Кира не обнаружила козлёнка. Самого шустрого – чёрного с белым
хвостом. Козочка была как раз из тех, что предназначались Каррону. – Ах, Киалана
Заступница! – она всплеснула руками и побежала обратно по дороге. Стукнув себя по
лбу, вернулась и как следует заперла калитку загона, прежде чем броситься на поиски.
– Звёздочка, Звёздочка! – громко звала козлёнка, который обнаружился только в
самом конце улицы. И когда только так далеко удрать успела?
Стоило приблизиться, как козочка шустро отбегала на несколько шагов, а потом
снова и снова, будто нарочно дразнила. Так, мало-помалу, Кира очутилась в огородах,
что у выселок. Она тихо ругалась, и никак не могла догнать шуструю скотинку. Та
успевала скрыться за очередным поворотом, мекая и ловко перебирая тоненькими
ножками.
Вот впереди снова мелькнул белый хвостик и скрылся в кустарнике, живой
изгородью отделявшем поле от дороги. По эту сторону деревни располагались овины и
другие общие хозяйственные постройки – места свиданий, сплетен и потайных
разговоров.
Микор из-под самой крыши овина наблюдал, как на опушке леса появились три
сартогских всадника. Осмотревшись, они осторожно двинулись к выселкам.
– Ишь, гады, чего удумали! Наверное, тайный конец поджечь хотят, чтобы
деревенские тушить сбежались, – предположил он, хотя и не придумал, зачем тем это
могло понадобиться.
Маленький Федунька, хлюпнув носом, затянул:
– Мамка-нака-а-а-а-жет!
– Тише ты! – Микор, больно пихнул его в бок.
Федунька насупился, но нудить перестал.
– Ох и выдерут нас, – философски вздохнул Егорша.
– Подумаешь, выдерут! – Микор презрительно сплюнул, подражая взрослым. Среди
друзей он был самым старшим – ему уже исполнилось двенадцать. Егорше на одну
зиму меньше, а Федунька видел лишь восемь.
Внезапно сартоги принялись нахлёстывать злых косматых лошадей, стремительно
преодолевая открытое пространство, разделяющее опушку леса и деревню.
– Надо бы народ предупредить, – заволновался Егорша.
– Там Кирка! – вскрикнул Федунька.
Микор и Егорша одновременно посмотрели, куда он указывал.
– Ой-е-е-е! – всплеснул Егорша руками. – Она же прямо на них сейчас выскочит!
Кира, ни о чём не подозревая, выбралась из кустов и остолбенела. Навстречу на
приземистых косматых лошадках неслись всадники. Сартоги! Трое! Завидев её, они
радостно заулюлюкали. Козочка от страха рухнула набок, вытянув ножки. Недолго
думая, Кира по-волчьи закинула Звездочку себе на закорки и рванула по дороге в
