Что же касается поддержки тяжёлой артиллерии, то её просто не было, каждая из стрелковых дивизий имела по штату всего двенадцать 122-мм гаубиц. Их расчёты хотя и могли решить какую-то конкретную задачу, но заметной помощи при столь масштабном наступлении оказать были не в состоянии. Да и подготовить данные для стрельбы с закрытых позиций после тяжелейшего боя с танками 12 июля они не успевали. В хуторе Тихая Падина (4 км восточнее ст. Прохоровка) стояли два тяжёлых артполка из фронтовой бригады большой мощности. Но этим частям было нечем стрелять, на огневых позициях находилось: 152-мм выстрелов — 0/4 б/к, 122-мм — 0,1 б/к [558]. У находившегося в Прохоровке (в районе кирпичного завода) 678-го ran 5-й гв. А были те же проблемы, он имел 0,4 б/к и при этом готовился поддержать контратаку танкистов 29-го тк. В этой ситуации огонь нескольких СУ-122 из 1447-го сап, двигавшихся за боевыми машинами 24-й гв. тбр, оказывал большую помощь, но «снарядный голод» испытывали и самоходчики.
Большое значение сыграло и то, что враг ожидал удар по выс. 226.6 и готовился к его отражению. Эсэсовцы оборонялись ожесточенно, умело используя всю свою огневую мощь и захваченные накануне позиции 11-й мсбр, 52-й гв. и 95-й гв. сд. Согласно докладу дивизии «Мёртвая голова», 2-я рота его дивизиона истребителей танков за 20 минут подбила 38 советских танков. Эти цифры точно повторяют данные потерь 24-й гв. тбр полковника В. П. Карпова в ходе утренней атаки.
Примерно к 13.00 наше наступление в излучине было остановлено огнём миномётов, противотанковых орудий и короткими контратаками танков противника. После этого боевая группа дивизии Приса предприняла сильную контратаку, ее танки прорвались сквозь боевые порядки 42-й гв. сд и танкистов полковника Шабарова. Из политдонесения 24-й гв. тбр:
«…противник с 14.00 до 20.00 стремился прорвать нашу оборону и выйти в наш тыл. Бригада совместно со 104-м гв иптап и подошедшим 51-м гв. тп контратаки противника отбила, и положение было восстановлено. В бригаде находятся 22 танка. Требуют текущего ремонта — 1 танк, капремонта — 2 танка, в пути — 2 танка, итого 31 танк.
Безвозвратные потери: сожжено и разбито в бою 25 танков, 7 танков — выясняется, где они и что с ними, так как танки прорвались в глубину обороны противника. Разбиты одна 45-мм пушка, одна автомашина. Потери живой силы: убито, ранено и пропало без вести — 49 среднего начсостава, 120 младшего начсостава и 78 рядового состава.
Во 2-м тб убито: среднего начсостава 3 человека, младшего начсостава — 6 человек. Ранено среднего начальствующего состава 5 человек, младшего начсостава 4 человека, пропало без вести 18 человек.
В 1-м тб-не: убито 2, ранено 8 человек.
В мспб: убито 15 человек, ранено 26 человек, 207 остались на поле боя, положение выясняется. Убит командир мспб капитан Кузнецов, член ВКП(б), убит парторг мспб гв. лейтенант Спиридонов, пропал без вести зам. командира батальона по политчасти гв. капитан Агапов. Тяжело ранен комсорг мспб мл. лейтенант Мглинец» [559].
Согласно оперативной сводке 5-го гв. 3мк, на 18.00 14 июля в 24-й гв. тбр за период боев 13–14 июля погибли и пропали без вести 426 человек, 19 получили ранения. Если учесть, что 14 июля бригада боевых действий не вела, то эти потери приходятся на 13 июля. Кстати, достаточно быстро в 24-й гв. тбр разобрались и с якобы погибшим капитаном Кузнецовым. Каким образом это происходило, не известно, но уже на второй день он числился пропавшим без вести. Как удалось установить, комбат был захвачен в плен и его показания на предварительном допросе были включены даже в сводку Разведотдела штаба мд СС «Мёртвая голова» за 14 июля:
Показание пленных. 24-я гв. тбр, командир мотострелкового батальона: «Командующий 5-й гв. ТА генерал-лейтенант Ротмистров. Командир 5-го гв. тк — генерал-лейтенант Скворцов. Член Комитета Обороны генерал-майор Гришин. Командующий соединений резервов Воронежского фронта генерал-полковник Попов. Заместитель генерал-лейтенант Мехлис [560]. Командир бригады полковник Карпов, начальник штаба майор Индейкин, начальник политотдела майор Курочкин.
