Он любил ее жадно – так жадно и сильно,
Как билось сердце его
В грудь любимой.
На которой покоилось…
Берег того же моря – чужой и пустынный…
Юноша простирает руки
К далеким горам,
Что как призраки прошлых дней поднялись из моря.
То вершины, у подножий которых держал он
в объятьях любимую…
Солнце ниже, и он начинает рыдать,
Спрятав в прибрежный песок
Лицо,
Искаженное от любви и разлуки.
– Мальчик, о чем ты плачешь?
– Ах, я плачу, что берег и горы,
Стоящие в царстве ушедшей любви,
Погрузились в море. –
Значит, милая мне изменила.
– Мальчик, то вечерний туман закрыл далекую землю.
Завтра, с солнцем и днем она засверкает опять и встанет из моря…
О, и любовь такова. –
Она приходит, когда ты не ждешь ее,
Баюкает и ласкает,
И в миг, когда ты крепче всего сжимаешь ее в объятьях –
Она ускользает и тонет в вечернем тумане,
Как эти далекие горы, ушедшие в море.
1919, Судак
