— Я не всегда в состоянии следовать за вашей мыслью, — сказал профессор Воин. — Вы не могли бы выразить ее попроще?
До сих пор ни один человек не исчез и не пострадал, если не считать струйки крови на лбу Оззи Мэрфи или двух капелек на мочках ушей у Кончиты, когда у нее вдруг пропали вдетые в уши здоровенные сережки, да одного-двух пальцев, оторванных при исчезновении домов, если в это мгновение кто-то успел прикоснуться и ручке двери, или пальца на ноге у соседского мальчишки, который хотел было пнуть носком консервную банку, а ее не оказалось, что в общей сложности составляло, пожалуй, не больше пинты крови и трех-четырех унций мяса.
Но тут вдруг исчез продавец из продуктового магазина мистер Бакл — исчез на глазах у всех покупателей. Это уже было серьезно. И в дом Уиллоуби явилась целая расследовательская бригада зловещих представителей власти. Из них самый зловещий с виду был мэр. В прежние счастливые времена он не казался зловещим, но ужас царил в городе вот уже семь дней.
— Ходят мрачные слухи, — сказал один из зловещих расследователей, — согласно которым некоторые события имеют отношение к этому дому. Знает ли кто-нибудь из вас об этих слухах?
— Я их почти все сама распустила, — сказала Кларисса. — Но, по-моему, они вовсе не мрачные. Загадочные — это я не спорю. Но если вы хотите добраться до сути дела, можете задать мне один вопрос.
— Это ты устроила исчезновения? — спросил расследователь.
— Вы задали не тот вопрос, — ответила Кларисса.
— Куда подевались все эти предметы? — спросил расследователь.
— Опять не тот, — сказала Кларисса.
— Ты можешь сделать так, чтобы все возвратилось на место?
— Ну, конечно. Это всякий может. А вы разве не можете?
— Нет. Если ты можешь, то, пожалуйста, верни все немедленно.
— Мне нужны золотые часы и молоток. И еще сходите в магазин и принесите мне школьный набор химикалиев. И потом еще мне нужен метр черного бархата и фунт леденцов.
— А стоит ли? — спросил один из расследователей.
— Да, — сказал мэр. — Ведь это наша последняя надежда. Достаньте ей все, что она просит.
И ей принесли все, что она велела.
— Почему, интересно, ей такое внимание? — сказал Кларенс. — Ведь это я устроил исчезновения. Откуда она знает, как теперь вернуть все назад?
— Ага, я так и знала — с ненавистью воскликнула Кларисса. — Я так и знала, что это он все натворил. Он прочел в моем дневнике, как сделать исчезновитель. Будь я его матерью, ему бы очень не поздоровилось за то, что он читает дневник своей младшей сестренки. Сами видите, что получается, когда такие вещи попадают в руки безответственных людей.
И она занесла молоток над лежащими на полу золотыми часами мэра.
— Придется подождать несколько секунд. Тут не может быть никакой спешки. Но ждать совсем недолго.
Секундная стрелка описала круг и достигла деления, предопределенного ей еще до начала мироздания. И Кларисса со всей силой обрушила молоток на красивый золотой циферблат.
— Вот и все, — сказала она. — Ваши неприятности позади. Поглядите, вон котенок Бланш Мэннерс на дорожке, как раз там, где он был семь дней назад.
И действительно, котенок появился снова.
— А теперь пойдем в «Грошовую затычку» и посмотрим, как будет возвращаться пожарный вентиль.
Им пришлось ждать всего несколько минут. Вентиль возник из ниоткуда, звякнув по мостовой, как знамение и свидетельство.
— Я предсказываю, — сказала Кларисса, — что все исчезнувшие предметы будут возвращаться назад ровно через семь дней с момента их исчезновения.
Семь дней ужаса пришли к концу. Предметы стали возникать на прежних местах.
— Но как же, — спросил мэр, — ты узнала, что они снова появятся через семь дней?
— Потому что тот исчезновитель, который сделал Кларенс, был семидневный. А еще я знаю, как сделать девятидневный, тринадцатидневный, двадцатисемидневный и одиннадцатилетний исчезновитель. Я хотела сделать тринадцатидневный, но для этого обе картонки нужно окрасить кровью из сердца маленького мальчика, а Сирилл все время принимался реветь, когда я пробовала провести глубокий разрез.
— И ты в самом деле знаешь, как все это сделать?