— Ой, не выдумывай. — отмахнулась девушка, скептично взглянув на меня. — Если начало выдержал, то дальше уже будет проще. Но я не забывала, что обещала. Вернёмся к обучению. Скажи, какими силами могут обладать маги?
— Эм… — замялся я, и тут же жжение усилилось. — Ай! Учитель! Отвечаю я, отвечаю. Основные: вода, земля, огонь и ветер. Но есть и, так сказать, производные. Как моя молния, что вышла от смешения ветра и огня.
— Верно, — кивнула она, немного ослабив поток магии. — И учти, таких смешений может быть бесчисленное множество. Например, смесь воды и земли может дать как магию деревьев, так и магию грязи. И это абсолютно непредсказуемо сочетается в магически одарённых существах. Да, основные стихии более часты, да и побочные уже сформировались, но случаются и неожиданности. Поэтому с любым незнакомым противником всегда нужно быть настороже. Вот, например, ты. Чёрная молния. С одной стороны, знакомая, хоть и не особо часто встречающаяся стихия. С другой же — цвет весьма нестандартный. И непонятно, что именно он даёт и с какой стихией смешался. Пока могу сказать лишь о чуть большей мощности. Возможно, позже ты откроешь новые грани своей силы. Или нет. Тут нельзя точно сказать.
— Эм, возможно, что цвет лишь побочный эффект?
— Да, не могу отбросить подобный вариант, — кивнула она, не убирая от меня руки. — Ты даже не представляешь, что я повидала в своей жизни. Помню, вот, встречала мага огня с розовым пламенем. Розовым! Ты понимаешь? Причём сам маг был здоровым бородатым мужиком под два метра ростом. И этот цвет абсолютно ничего не давал его пламени. Правда, кое в чём он всё же помог своему хозяину.
— В чём же? — скривился я, пережидая очередную вспышку боли.
— Заставил усерднее заниматься. Над ним смеялись в академии ровно до тех пор, пока он не испепелил своего противника в этом самом розовом пламени, — хохотнула она. — Кстати, его род вроде как до сих пор существует. И у всех его потомков всё такое же розовое пламя. Вот только шутить над ними ни у кого нет даже малейшего желания. Они славятся своим буйным нравом и нелюбовью к шуткам. Вернее, они сами очень любят подшутить… смертельно.
— М-да, — хмыкнул я, разминая плечо. — Небольшая прибавка сил — это ещё неплохо. Да и цвет неплохой. Стильный. Неустаревающая классика.
— Вот только я не могу гарантировать, что мощь твоей молнии — это следствие необычного цвета, — пожала учитель плечами. — Так что тренируйся, старайся, и может сможешь выяснить всё сам.
— А какой стихией обладал тот маг, которого… от которого вы меня спасли? Манипуляция душами — это явно что-то нестандартное.
— Ты прав. Магия души и немного артефакторики. Мог бы далеко пойти, если бы не увлёкся этими идиотскими экспериментами. А ведь он Магистром был. Даже несмотря на возраст, очень неплохой результат. Но сам виноват. А магия души — это ответвление магии жизни, которая, в свою очередь… можно сказать, представляет отдельную стихию. Одно из исключений. Думала позже рассказать, но раз уж ты спросил. Исключение это распространяется на магии: жизни, смерти, света и тьмы. Как базовые стихии они несовместимы. Либо свет, либо тьма. С жизнью и смертью то же самое. Они просто не сочетаемы. Да и про смешение света с жизнью или тьмы со смертью я не слышала, хотя теоретически это возможно. Там всё очень сложно, и никто точно не знает, почему они настолько противоречат друг другу. Хотя вот огонь и воду, несмотря на их противоположность, вполне можно совместить.
— Кстати. Я так нигде и не нашёл. Если моя магия есть смешение иных стихий, то могу ли я их использовать?
— Вполне, — равнодушно кивнула она. — Основные стихии доступны каждому из магов. Вот только тут несколько иная проблема. Ладно ещё увеличенный в несколько раз расход маны, это можно пережить. Но вот снижение их мощи по сравнению с основной стихией — совсем иное дело. Так что в мирной жизни их ещё используют, а вот в бою не очень. Возможность удивить соперника просто не стоит того. Твоё ядро вырабатывает родной тебе тип маны. Именно так ты сможешь добиться наилучшего результата. Хотя бывают оригиналы, которым не нравится родная стихия. У некоторых даже получалось перестроиться на иную. Вот только они всегда оказывались слабее своих коллег. Для небоевых профессий это допустимо, но не для нас.
