— Командующий не ладит со штабом… — произнес он. — Это уже серьезно, тогда следует кого-то убрать: или командующего, или начальника штаба, — веско добавил он. — Иначе пострадает дело. В данной ситуации на фронт следует поставить другого генерала. У вас есть кто-либо на примете?
— Генерал-лейтенант Рокоссовский! — предложил Жуков.
Начальник Генштаба Василевский поддержал его, заметив, что Рокоссовский стоящий генерал, у него шире кругозор, он видит далеко вперед, да и боевой опыт имеет богатый, и в оперативном отношении подготовлен не хуже, если не лучше, Гордова.
Сталин согласился с ним. И тут же было решено переименовать Сталинградский фронт в Донской, а Юго-Восточный в Сталинградский. Командующим Донским фронтом Ставка назначила генерала Рокоссовского, начальником штаба — генерала Малинина. Командующим вновь создаваемым Юго-Западным фронтом утвердили генерала Ватутина. За костяк штаба фронта решили взять штаб 1-й гвардейской армии генерала К. Москаленко, а сам командарм возглавил 40-ю армию.
— Полагаю, что теперь наши оборонительные позиции под Сталинградом, да и в самом городе станут крепче. — Сталин подошел к столу и, взяв трубку, закурил. — Теперь у генерала Еременко остался в подчинении один фронт, и ему будет легче. Что скажете, товарищ Жуков?
Тот сразу отозвался, глядя на верховного:
— Согласен, товарищ Сталин. Андрею Ивановичу нелегко было управлять войсками двух фронтов, естественно, некоторые вопросы в работе с войсками он упускал.
— А почему молчит товарищ Василевский? — улыбнулся в усы верховный.
Начальник Генштаба заметно смутился, однако ответил, что ему нечего добавить к тем решениям, которые приняла Ставка. По ходу боевых действий могут возникнуть проблемы — вот тогда он будет обязан принять необходимые меры.
При этих словах Василевского Сталин отчего-то усмехнулся и даже слегка качнул головой.
«Наверное, сейчас скажет что-то не в мою пользу», — промелькнуло в голове начальника Генштаба.
— Мне по душе, что оба вы сторонники действий, — серьезно произнес Верховный. — И такая ваша позиция верна. Ромен Роллан, творчество которого я ценю, говорил, что действие — это цель мысли и всякая мысль, не имеющая это в виду, является выкидышем и предательством.
Жукову сказанное понравилось, он даже засмеялся.
— Что правда, то правда. Лучше выдать одно слово, но умное! Порой слушаешь иного командира и не понимаешь, что он хочет сказать. Ни мысли, ни чувств в его фразах. Создается впечатление, что он просто фразер.
— Вот-вот, фразер — это вы хорошо подметили, товарищ Жуков, — горячо поддержал его Сталин. — А фразер на фронте тот же враг, от такого командира надо избавляться.
Верховный загасил трубку, бросил ее на край стола и подошел к Жукову.
— Кажется, мы с вами ушли чуть в сторону от наших дел, — заметил он. — Я хотел бы дать вам конкретные задания. Вам, товарищ Жуков, надлежит ехать на Сталинградский фронт вместе с генералом Рокоссовским. Проследите, чтобы он принял фронт по всем правилам. Потом он поедет знакомиться с войсками, а вы возвращайтесь в Москву. Если возникнет что-либо на месте, сами принимайте решение. — Верховный бросил взгляд на Василевского: — А вам поручаю тщательно проверить, каковы в наличии резервы Ставки, чего и сколько мы получим с военных заводов в ближайшее время. Сделайте упор на танки, авиацию и орудия. Неплохо провести подсчет боеприпасов. Предстоящую наступательную операцию важно обеспечить сполна всем необходимым. Тут уж постарайтесь…
Генерал Рокоссовский был доволен тем, что Ставка поручила ему фронт. Он был весел, часто шутил, в недавно появившееся дело вникал с чувством удовлетворения, ничуть не сомневаясь в том, что руководство фронтом будет ему не в новинку. Но где-то в глубине души его нет-нет да и тревожило сомнение: справится ли? «Надо справиться, иначе чего я стою как боевой генерал? — мысленно спрашивал он себя. — В боях был трижды ранен…» И, сам того не желая, вспоминал, как получил первое ранение. Произошло это 7 ноября 1919 года во время налета в тыл белогвардейцев. Отдельный Уральский кавалерийский дивизион, которым командовал Рокоссовский, прорвался ночью через боевые порядки колчаковцев. И что же? Оказалось, что в станице Каркульной находится штаб омской группы войск. «Атаковать!» — решил Рокоссовский. Удар был нанесен из тыла. Колчаковцы дрогнули, кавалеристы Рокоссовского порубили часть из них, остальных беляков взяли в плен. Вражеский штаб был разгромлен, но Рокоссовскому не повезло. В поединке с командующим омской группой генералом Воскресенским тот ранил его в плечо из нагана. Превозмогая боль, Рокоссовский нанес генералу смертельный удар шашкой…
