Генерал Боков тут же соединился с Хрущевым. Выслушав Бокова, Никита Сергеевич спросил:
— Может, вы не так доложили?
— Я доложил товарищу Сталину вашу шифровку. Если вы не согласны, можете сами позвонить ему.
— Нет, я этого делать не буду. Что ж, на поруки так на поруки.
На другой день после очередного доклада генерала Бокова Сталин с улыбкой спросил его, говорил ли он с Еременко и Хрущевым, удовлетворило ли их ходатайство верховного или нет.
Боков ответил в тон ему:
— Все нормально. Ваше ходатайство удовлетворено, товарищ Сталин.
В этот тревожный вечер Сталин не ушел отдыхать, а остался работать в своем кабинете. Скоро под Сталинградом начнется контрнаступление, которое потом войдет в историю как Сталинградская битва. «Итак, оборона Сталинграда в основном завершилась, — размышлял Сталин, то и дело поглядывая на оперативную карту. — Дорого обошлась нам эта тяжелая и кровавая оборона, начавшаяся еще в июле. Теперь настало время наступать…» Ставка, Генеральный штаб и он как Верховный главнокомандующий отдали немало сил масштабной подготовке контрнаступления, и сейчас он невольно тревожился: смогут ли войска трех фронтов сокрушить врага? План контрнаступления, нанесенный на карту неделю тому назад, подписали Жуков и Василевский, а он, Верховный главнокомандующий, утвердил его. Сталин смотрел на карту, и в голове невольно прокрутил, что предстояло сделать трем фронтам. Главный удар наносили войска двух фронтов — Юго-Западного и Сталинградского. Юго-Западному фронту — надлежало с ходу сломить вражескую оборону в районе Серафимович — Клетская и ускоренными темпами продвигаться вперед в направлении Калач — Советский. Сталинградский фронт производил удар из района Сарпинских озер и тоже двигался в направлении Советский — Калач. Сходящимися мощными ударами предполагалось окружать немецкие войска, находившиеся в междуречье Волги и Дона. Что касается Донского фронта, то ему полагалось осуществить два удара: один — из района Клетской на юго-восток, другой — из района Качалинской вдоль левого берега Дона на юг. Координацию трех фронтов Ставка возложила на начальника Генштаба генерала Василевского.
— Не лучше ли это дело поручить генералу армии Жукову? — высказал свою мысль на совещании в Ставке заместитель председателя ГКО Молотов.
Сталин насупил брови: так он делал всегда, когда в его душе что-то вызывало возражение.
— Почему Жукову? — спросил он спокойно, словно разговор шел о чем-то незначительном.
— Сам же говорил, что у начальника Генштаба по этой операции дел по самое горло, — усмехнулся Вячеслав Михайлович.
Верховный, однако, заметил, что Жукову Ставка поручила Калининским и Западным фронтами осуществить отвлекающую операцию на Ржевском выступе, чтобы немецкое командование не перебросило подкрепления под Сталинград.
Заголосил телефон «кремлевки». Сталин снял трубку с аппарата. Звонил начальник Главного автобронетанкового управления Красной армии генерал Федоренко. Он справлялся, может ли он прибыть в Ставку для доклада.
— Что-нибудь важное? — спросил верховный.
— Я несколько дней провел в Сталинграде и только что вернулся. Проверял танковые корпуса, их готовность к боевым действиям. Есть некоторые мысли.
— Приезжайте!..
Верховный слушал главного танкиста, как он называл генерала Федоренко, и в душе его крепло убеждение, что этот генерал тонкий знаток бронетанковой техники, ему можно поручать серьезные задания. Из его доклада стало ясно, что в эти дни он основательно побывал в танковых корпусах. Федоренко отметил, что в основном они готовы к боевым действиям. Правда, в процессе проверки выявились серьезные недостатки, которые удалось ликвидировать перед началом операции.
— Что же это за недостатки? — спросил генерал Федоренко и сам же ответил: — Во многих танках не оказалось запасных траков, запасных баков с горючим, полного боекомплекта. Странно, — продолжал генерал, — но обнаружилась и неукомплектованность экипажей машин: то нет заряжающего, то отсутствует наводчик… На первый взгляд это мелочи, но они могут подвести экипажи в бою. Я принял меры, и все, что надо было, люди сделали. — И, как бы завершая свое объяснение, Федоренко добавил: — Любая победа над врагом легко не дается, тут играют роль все факторы, а иные командиры этого не понимают или не хотят понять.
