— Но если он такой же бродяга, повстанец или просто странник, откуда у него дорогие Флакончики Душ? — нахмурилась Дымка. — Кем бы он ни был, а мне он уже не нравится.
— Тем не менее, он не сможет напасть на нас неожиданно, — пожал плечами Август. — Сомневаюсь, что какой-нибудь разумный человек станет тащить на своей же спине два колчана. А значит, колчан у него был один. Может, когда-то в нём и были стрелы, но теперь он набит абсолютно другими вещами. Так что, даже если у нашего бродяги и есть лук, навряд ли он таскает стрелы в кармане. А без стрел и лук не оружие. Значит, дальний бой он вести не может. А чтобы втянуть нас в ближний бой, надо ещё к нам подобраться незамеченным.
— Но, пока мы не уйдём отсюда, и он не уйдёт, — подметила Кайа. — У нас его провиант, лекарства и олень, который, как я понимаю, тоже принадлежит страннику.
Она покосилась на лань, которая внимательно следила за каждым их действием. Когда кто-то из них прикасался к вещам её наездника, она то ли взволнованно, то ли раздражённо шаркала по земле копытом.
— Если у этого человека хватает денег на Флакончики Душ, то почему он ездит на таком животном? — фыркнула Дора. — Ему полагается рысь или кто-то в этом роде…
— Может, не хочет привлекать к себе внимания? — пожала плечами Кайа. — На копытных ездят только низшие слои населения. Вот и наш бродяга не хочет, чтобы кто-то подумал, что нынешней интеллигенции нечем заняться, кроме как шастать в лесах вдали от населённых пунктов.
— Мой совет — унесём подальше свои лапы, — хмыкнула Дымка, закончив осмотр кустов. — У нас в отличие от «нынешней интеллигенции» нет даже копытного.
Кошка покосилась на Августа, ожидая его ответа. Август кивнул и, пнув ногой колчан, побрёл вдоль ручья вверх по его течению. Кайа оглянулась на разбросанные по берегу вещи и вздохнула. Она было наклонилась, чтобы положить их обратно в колчан, но тут Дымка одёрнула её едким замечанием:
— Оставь. Пусть знает, что здесь кто-то был, и убирается восвояси. Чем меньше в лесу народу, тем лучше нам.
Кайа кивнула и выпрямилась. Она пошла следом за своими спутниками, как вдруг что-то привлекло её внимание. На земле валялся обрывок книжного листа. Кайа подняла его с травы и сжала в ладонях:
«И заслышав грохот выстрелов праведной Фриции Гары, дочери великого Просветителя, и слуг её благочестивых…»
Ей было достаточно этих строк, чтобы узнать, из какой книги вырван этот лист.
«Но как! Мы ведь уничтожили её! Лист мог уцелеть, только если бы его выхватили из пламени сразу после того, как мы ушли с того места!»
Другая мысль тут же заставила её вздрогнуть. Значит, этот человек не просто бродяга. Этот человек за ними следил.
Мярион. Дворец Верслибр.
Райпур устало подпёр голову рукой. Перед туманным взором плыли буквы, уже не складываясь в целесообразные выражения, и Райпур стал терять связь между фразами. Он перелистывал страницу за страницей, не вникая в их суть. Хотя, собственно, суть давно была ему известна.
Не будь он так привержен приказам своей Фриции, он бы давно бросил это дело, оставив его более молодым и резвым умам, готовым дарить своё время направо и налево, упиваясь при этом неподдельным интересом к мнимой важности работы.
«Так приказала моя Фриция, — упрямо твердил про себя генерал.»
Тем не менее, чем больше он читал пожелтевшие страницы давно отложенного в сторону дела, тем больше осознавал свою бесполезность. Он просто не знал. Не знал ответа на возникающие вопросы.
Райпур никогда не думал, что чтение может быть столь утомительным. Человек со стальной душой, в чьих жилах кровь превратилась в алый лёд, прошедший не через одну войну, сдался перед книгой. Он осознавал тщетность своего дела, знал, что это не приведёт его к желанному результату, но он должен был довести эту работу до конца, чтобы убедить в этом и Фрицию. Таков был её приказ.
И генерал снова и снова перелистывал страницы. Его взгляд скользнул в сторону. Там, в тёмном углу стола, на котором плясали лишь редкие отблески от лампадки, лежал конверт. Тот самый, который вручила ему Марта. Судя по всему, в нём лежала какая-то книга. Но вот что за книга это была?
