- Анастасия, я - не быдло! Запомни это, Анастасия, я - не быдло!!!
В ответ - тишина, Анастасия исчезла. Только теперь я понимаю, что уже тогда она пыталась меня заставить писать книги о ней. Происходило это зимой, в начале 1998 года.
В мае 1998 года я увидел биовизор, которые упоминал в "Вихрях": твоя комната в общежитии, Алеся, залитая ярким солнечным светом, потом мгновенный провал, а потом - радостное и счастливое лицо Анастасии. Информации дополнительной не было никакой, и я данный сон "связал" с разменом квартиры, о которой так долго мечтал...
Алеся, когда-то своим друзьям я говорил, что 1994 год я не забуду никогда. Это было связано с теми душевными переживаниями, что произошли в тот год: встреча с Мариной, невероятно сильное влечение, внезапная ее ярость, мои попытки поговорить с ней, смерть Андрея Коробко, и реальная, профессиональная слежка, знакомство с Нечитайло...
Но значимость и скрытую программу глобального подсознательного зомбирования 1998 года я не понял и не осознал. Летом 1998 года, во время мощного пси-зомбирования со стороны наших спецслужб, я видел улыбающегося мужика, брюнета, с кучерявыми волосами, который сидел на крыше твоего общежития. Опять же летом 1998 года я писал заявление в прокуратуру, и стукач Слава высадил меня напротив дверей твоего общежития...
Алеся, мне трудно вспомнить, (мне кажется, что ты говорила это) когда ты приехала в Новосибирск, но я точно знаю, что 7 июля 1998 года, ночью, ты обратилась в стоматологическую поликлинику с острой зубной болью, и смотрел тебя врач Новгородцев... Я смог раскопать даже это, Алеся... Медсестра нашла в базе данных твою медицинскую карту. Та самая, которой я давал свой роман "Отречение" с твоими правками. После выхода на работу после того, как была с переломом руки в течение трех месяцев на больничном, весной 2001 года. Судя по тому, что ты больше не обращалась в эту поликлинику, ты появилась в Новосибирске именно в июле 1998 года.
28 февраля 1998 года я дописал "Отречение". В марте этого же года я познакомился со Степаном. Ты его должна помнить - мы вместе, втроем сидели в маленьком кафе на площади Маркса, а после поехали с тобой ночевать к моим родителям, потому что твое общежитие уже закрылось. Вспомни, мы спали на кухне... Алесенька, вспомни, реальное имя Степана - Дмитрий, Дмитрий Рогозин...
Я абсолютно убежден, что Инна не диктовала мне роман "Отречение". Чье-то влияние на мое написание этого романа я вычислил по скорости написания. Вот это место из второй части:
"До недавнего времени я был убежден, что пишу научную фантастику, но, как оказалось, это не так. Дело в том, что в среднем в один день я мог написать только половину листа текста. Больше, сколько ни сиди, не получалось. Если садился за компьютер через день - рождался лист текста, через три - два листа. Если садился раз в неделю, то сразу из-под пальцев выскакивало около четырех листов. Другими словами, я логически вычислил, что пишу эту повесть в режиме автоматического письма. Скажу честно - истинный автор мне не известен, но я догадываюсь, кто это.
Как технарь, я примерно оценил скорость передачи информации. Она составляет примерно полтора-два килобайта в сутки".
Инна вклинилась в написание романа только в третьей части. К тому времени я прочитал "Анастасию". И никак не мог понять, что же не хватает в моем романе. И честно и откровенно это написал:
"Мой дорогой читатель, ты, наверное, ждешь появления нового героя? Ты не ошибаешься! И, я догадываюсь, о ком ты сейчас думаешь: поскольку у меня появились булгаковские герои, свалившись чуть ли не с Луны, то должна появиться и очаровательная королева грандиозной презентации нечистой силы с благородными меценатскими порывами, неповторимая Маргарита. Увы, мой дорогой читатель, я тебя разочарую - она все-таки с Мастером. Неважно, где они. Главное - что им хорошо. Они заслужили, да, действительно заслужили покой, и, напившись его вдоволь, опять стремительно окунулись в пучину нашей жизни. Но не здесь.
...Она не давала мне покоя больше, чем полгода. Я перебрал в памяти всех девушек, которых смог вспомнить за свою короткую, но достаточно интересную жизнь, но ее прототипа среди них я не нашел. Тогда я пошел на крайнюю меру: стал знакомиться на улице с девушками. Занятие - прямо скажу не для слабонервных! Только об одном этом уже можно написать книгу. Я смог опросить в разных ситуациях, в разное время суток больше ста девушек. Начнем с того, что мне пришлось пойти на своего рода уловку.
