— Пчел?
— Сэр, вы что-нибудь знаете о пчелах?
— Очень мало.
— Это самые удивительные создания. В одном улье их столько, что и не сосчитать. Но они нуждаются в человеческой помощи. Каждый год у них должна быть одна сильная королева, чтобы отложить много яиц. Одна королева, только одна, представьте, и улей будет сильным. Если будет не одна, а больше, пчелы станут роиться, часть их уйдет куда-нибудь, численность в улье уменьшится. И их силу хранит пчелиный мастер, умеющий ухаживать за ними. Он осматривает соты, находит лишних королев и уничтожает их. Он должен также уничтожить слишком старую королеву и проследить, чтобы выросла сильная новая…
— Из-за этого ты и остаешься с Ривером?
Старик выпрямился.
— Я люблю моих пчел, и я им нужен.
— К черту пчел, — сказал Конрад. — Мы так и помрем здесь, болтая о пчелах.
— Я слишком много говорю о пчелах, — согласился старик. — Идите за мной и не отставайте.
Он заскользил как дух перед ними. Шел он то медленно, то бежал, то опять ступал осторожно и медленно, нащупывая нить.
Они спустились в маленькую долину, поднявшись на гребень, опять спустились в долину побольше, снова поднялись. Звезды медленно кружились над ними, луна клонилась к западу. С севера все еще дул холодный ветер, но дождя не было.
Дункан устал. Его тело требовало сна и возмущалось каждым шагом. Один раз он споткнулся, и Конрад сказал ему:
— Садитесь на лошадь.
— Дэниел тоже устал.
Мозг Дункана не участвовал в движении. Ноги сами шли вперед в темноте, в слабом лунном свете, по темным холмам и долинам. Мысли его были далеко. Они вернулись к тому дню, с которого все началось.
Первое предупреждение об избрании Дункана для определенной миссии пришло к нему, когда он спускался по спиральной лестнице к библиотеке, где, как сказал Уэлс, его ждали отец и его преосвященство.
В том, что отец хотел его видеть, не было ничего необычного. Дункан привык, что его звали, но какое дело могло привести в замок архиепископа? Его преосвященство был стар и растолстел от хорошей пищи и недостатка работы. Он редко покидал аббатство. Только что-то очень важное могло заставить его приехать на старом сером муле, который шел медленно, но мягко, что облегчало путешествие человеку, не любившему движение.
Дункан вошел в библиотеку с ее книжными полками до потолка, цветными стеклами в окнах, с оленьей головой над горящим камином. Его отец и архиепископ сидели в креслах у огня. Когда Дункан вошел, оба встали, приветствуя его. Архиепископу это удалось не без труда.
— Дункан, — сказал отец, — у нас гость, которого ты, конечно, помнишь.
— Ваше преосвященство, — проговорил Дункан, торопясь подойти под благословение — как приятно снова увидеть вас!
Он опустился на одно колено. Благословив его, архиепископ сделал символический жест, поднимая Дункана.
— Он должен помнить меня, — сказал архиепископ отцу, — я довольно часто имел причины выговаривать ему. Добрым отцам пришлось немало потрудиться, чтобы вложить латынь или греческий в его сопротивляющуюся голову.
— Но, ваше преосвященство, — возразил Дункан, — все это было так скучно! Зачем нужен грамматический разбор латинских глаголов…
— Чтобы говорить, как подобает джентельмену, — ответил его преосвященство. — Когда они приходят в аббатство и встречаются с латынью, они всегда недовольны. Но ты, несмотря на некоторые отступления, учился лучше, чем большинство остальных.
— С парнем все в порядке, — проворчал отец. — Я и сам-то не слишком знаю латынь. Ваши люди в аббатстве придают ей слишком большое значение.
— Может, и так, — согласился архиепископ, — но это единственное, что у нас есть. Мы не можем обучать их ездить верхом, орудовать мечом или ухаживать за девушками.
— Давайте оставим шутки и перейдем к делу, — предложил отец. — Садись поближе, сынок. Дело касается тебя.
— Хорошо, сэр, — ответил Дункан. Он сел. Архиепископ глянул на его отца.
— Я буду рассказывать, Дуглас?
— Да, — ответил отец. — Вы знаете об этом больше меня и говорите вы лучше. У вас есть слова для этого.
Архиепископ сложил пухлые пальцы на объемистом животе.
— Два года назад, — сказал он Дункану, — твой отец принес мне манускрипт, который он нашел при разборе семейных бумаг.
