Кто водил мною ночью?
Похоже, Ему не спалось, капризному ребенку… Я долго не мог решиться включить компьютер.
Страшно жить.
Запись 12: Как сходят с резьбы.
Сосед продал квартиру. Это последнее, что он мог продать. Зато целую неделю — бегущая строка в телевизоре (по местным каналам), биллборд на проспекте Героев, бумажки, рассовываемые по почтовым ящикам. И везде, везде — ссылки на его сетевой Дневник… С резьбы сошёл мужик. Зачем тратиться на рекламу в реале? Пустое это, ибо реал и вирт — не пересекаются.
Престарелых родителей, живших в квартире, он выгнал в никуда. Сам, ясное дело, тоже где-то бомжует… Говорят, его встречали на Малой Садовой. Был он в драной шинели и с видавшим виды ноутбуком. Просто на этой улочке полно холявных точек доступа Wi-Fi — для беспроводного выхода в сеть…
Хорошо, что наши пути разошлись.
Запись 15:
Опять появилось несколько постов, вброшенных кем-то в мой ЖА и посвященных, главным образом, литературе и кино При этом несколько моих собственных записей были удалены.
А ещё десяток субъектов, о которых я знать не знаю, были внесены в список френдов.
А ещё ЖА зафрендил сам себя…
Кто это делает?
Неужели Вы, мой господин, так забавляетесь?
Запись 23: Озарение.
Для чего еще заводить Дневник, как не для того, чтобы раздеваться на людях! Эта нехитрая мысль явилась, как озарение; с нею я пробудился, с нею выскочил из-под одеяла.
Подумаем вместе. Набравшему силу паразиту мало моей крови и моих идей, ему нужно расширять кормовую базу. За счёт кого? За счёт френдов, конечно. Ему нужны зрители — и побольше, побольше…
Чем привлечь публику? Шокировать её, дать ей то, чего она хочет, но боится попросить… короче, способы известны. Разденься в обществе одетых, и тебя заметят. Раздеться — что может быть естественнее?
В лихорадочном нетерпении сажусь к экрану, перед вами. Кожей чувствую взгляды. Кожа в мурашках. Для начала снимаю халат, затем, стесняясь, всё прочее. Взамен надеваю шерстяные носки: пол холодный. Жду…
Где гомон голосов, где аплодисменты? На худой конец, улюлюканье? С ужасом чувствую, что чужие глаза отдаляются… исчезают в сплетении проводов.
В чем-то я ошибся. Иду к зеркалу, рассматриваю себя. Дряблое, обвисшее тело. Омерзительно зрелище этот ваш стриптиз, как сказал один олигарх, бывший когда-то парторгом. С другой стороны, то, что принято называть срамом (я это называю гордостью) — пока еще вполне, вполне. Вот и в бане, я замечал, бабушки-уборщицы в раздевалке бросали на меня взгляды украдкой…
Понял!!! Чтобы тебя заметили, мало раздеться, надо станцевать! Но как — без подготовки, без репетиций? Прежде чем лезть на сцену, умные люди тренируются на заднем дворике… Не одеваясь, иду на улицу. Раннее утро, морозит. Шерстяные носки не спасают от снега. Дамы в шубах шарахаются; школьницы хихикают и показывают пальцами. Чей-то выродок бросает в меня снежком… Заднего дворика в наших новостройках, увы, я так и не нашел. Сдерживая слезы, возвращаюсь домой.
Экран с Дневником уже погас. Выглядывает жена:
— Ты что, спятил?
Да, говорю, спятил. (Ведь это правда!)
— Иди ко мне, сумасшедший мой, — шепчет она…
…А что, если украсить тело татуировками? Вдруг поможет? Или, скажем, сделать пирсинг… Да, это вариант. Пирсинга — побольше и в самых неожиданных местах…
Запись 31: Психоз атакует
Вывел френдленту на плазменный экран домашнего кинотеатра. Расположились с женой на диванчике: смотрим картинки, читаем. Дочка сидит на коврике. И вдруг я замечаю, скосив взгляд, что… Нет, не может быть!
Кто-то присоседился к моей жене и ласкает её руку. Бесстыдно, напоказ. При мне! Причём, она не противится; словно происходящее — в порядке вещей. Видеть это нестерпимо больно… Я вскакиваю.
— Нашла мне замену?!
— Не валяй дурака, это всего лишь Дневник, — отвечает она с вызовом.
«Всего лишь»! Самозванец выпихивает меня с супружеского ложа… или уже выпихнул?!
…Что дальше — помню фрагментарно. Вот я запускаю в экран пепельницей… вот жена выплескивает мне в лицо остывший кофе… Хватаюсь за «мышь», пытаюсь попасть в кнопку «Удалить»… Дочь верещит: «Папа, не убивай его, не убивай!..» Всё верно, удаление Дневника — это убийство. Пусть не преднамеренное, пусть в состоянии аффекта, суть та же… «Дурак! — кричит жена. — Это же был мой, МОЙ ДНЕВНИК!!!»
