В ответ на замечание Чиано о том, что отныне для противника открывается возможность бомбардировки городов на итальянской территории, Геринг сказал, что всегда готов предоставить в наше распоряжение 88-мм зенитные батареи, укомплектованные немецкими расчетами.
Ринтелен сообщил мне, что протест Петэна носит чисто формальный характер и позиция французского правительства не изменилась.
Немецкие войска уже достигли Лиона, Виши и Лиможа. Французы оказывали им почести. Однако Кессельринг сомневается, в самом ли деле правительство Виши выражает настроения народа.
Ночью звонил Верчеллино и спрашивал, какого пункта достигли наши подвижные части. Поставил задачу ускорить движение, с тем чтобы быстрее дойти до Марселя. Мы в принципе договорились с нашими друзьями, что демаркационные линии будут установлены в пунктах встречи.
12 ноября.
Верчеллино продолжает двигаться вперед с максимальной скоростью. Наш конвой должен прибыть в Тунис сегодня. Просил у Муссолини разрешения отправиться в Ливию.
Кессельринг предложил послать на Корсику 88-мм зенитные батареи. Я ответил, что на Корсике должны быть только итальянские войска. Муссолини не заявил об этом открыто, но таково его желание.
Главное командование вермахта предлагает провести временную демаркационную линию к востоку от Тулона. Это весьма не понравится Муссолини, так как в Марселе имеется итальянское население. Необходимо, чтобы и Тулон находился под нашей юрисдикцией. Итальянцы должны видеть итальянский флаг.
В Ливию продолжает поступать снаряжение. Суперга готова отплыть из Неаполя сегодня. В Тунисе сосредоточиваются немецкие и итальянские военно-воздушные силы для отражения наступления противника.
В 12.30 вылетел в Триполи. В Хомсе встретился с Бастико. Отправил телеграмму с распоряжением прислать танки и материалы для укрепления рубежа Мерса-Брега.
13 ноября.
Вылетел в Бенгази в сопровождении Бастико и Джильоли[105]. Имел встречу с Барбазетти и Бернаскони. Оценив обстановку, приходим к выводу, что единственным подходящим рубежом обороны на востоке является рубеж Мерса-Брега, — Эль-Агейла — Марада. Рубеж Мисураты сброшен со счетов, так как не открывает благоприятных возможностей и слишком близок к Триполи.
14 ноября.
Маршал Роммель неуловим. Я не уверен, что мне удастся с ним встретиться, но все же откладываю свой отъезд в Бенгази.
15 ноября.
Возвратившись в Рим, сообщил Кессельрингу и Ринтелсну о безуспешных поисках Роммеля и о том, что три мои радиограммы в его адрес остались без ответа.
Кессельринг предположил, что Роммель, вероятно, находится в расположении 90-й дивизии, которая в течение минувших дней вела жестокие бои.
У меня есть основания утверждать, что противник продвигается медленно, и поэтому мы располагаем временем, требующимся для оборудования новой позиции. Все итальянские и немецкие артиллерийские подразделения будут перегруппированы и реорганизованы. Аналогичное приказание дано Барбазетти в отношении его войск. Продержаться можно, но необходимо, чтобы Роммель получил от главного штаба вермахта соответствующие распоряжения, тем более что, как мне кажется, он намеревается выбрать рубеж Хомса, неподалеку от Триполи. Оборудование позиции поручено генералу Наваррини, однако он очень устал. Барбазетти тоже измучился. Вчера обстреляли его самолет, был поврежден мотор, и ему с трудом удалось приземлиться в Бенгази. Необходимо произвести перегруппировку и удержать Эль-Агейлу. Я передал это Роммелю, но считаю необходимым, чтобы такой приказ отдало ему и немецкое командование. В Триполитании уже имеется 87 танков, 25 находится в пути. Кроме того, есть еще примерно 30 немецких танков. Можно продержаться несколько недель. Кессельринг тоже считает, что надо держаться. Если отход из Эль-Аламейна был оправдан, то отход из Эль-Агейлы оправдать нельзя, в частности потому, что английские линии снабжения крайне растянуты.
Итак, сейчас главная проблема Тунис. Если мы потеряем Ливию, мы еще сможем действовать. Если же потеряем Тунис, делать будет нечего.
До прибытия Роммеля оборудованием позиции будет руководить Бастико.
