4-го числа армия начала переходить через мосты, а 7-го — и все обозы прошли. Армия простояла на другом берегу лагерем три дня. Здесь она была разделена на три дивизии; из них каждая образовывала каре, в средине которого заключала свой багаж, когда находилась в походе. Но они и лагерем стояли таким же образом, когда местность не позволяла упереться в реку, или иначе занять более крепкую позицию.
10-го числа армия выступила в поход, и около полудня переправилась через речку Кодиму, недалеко от впадения ее в Буг, на различных устроенных тут мостах; затем стала лагерем между общими реками, левым флангом к Кодиме, а правым к Бугу, так что последняя находилась у нее в тылу. Около шести часов пополудни, пока войско устраивало лагерь, начальник донских казаков известил, что по той стороне Кодимы, через которую армия только что переправилась, показался неприятель в числе нескольких тысяч.
Но, как большая часть армейского и артиллерийского обоза не успела прибыть в лагерь, по причине затруднявших дорогу дефилей, то генерал Румянцев и генерал-поручик Густав Бирон взяли несколько полков и воротились на тот берег.
В этот день неприятель ничего не предпринимал; армия спокойно устроила свой лагерь; артиллерия, провиант, весь остальной обоз успели прибыть туда ночью.
11-го числа, ранним утром, казаки донесли, что вдали показался неприятельский отряд; на это не обратили большого внимания; когда же к 7 часам все пространство в полтора лье покрылось турками, фельдмаршал рассудил, что дело становилось серьезным. Фуражиры и их прикрытие были отозваны назад в лагерь, и всей армии велено стать под ружье. В 8 часов передовые отряды правого крыла были атакованы. Генерал-поручик Загряжский так кстати пришел к ним на помощь с частью армейских пикетов, что неприятель на этом месте был отбит. В то же время турки атаковали лагерь украинских казаков, в надежде справиться с ними без большого сопротивления, так как это было самое худшее русское войско. Но, видя приближение нескольких пикетов, которых вел генерал-майор Философов, они ушли.
Сильнее всего действовал неприятель против центра. Бригадир Шипов, будучи дежурным и видя, что передовые посты правого крыла атакованы, собрал в один корпус передовые посты центра. Так как он слишком зашел вперед, то турки окружили и атаковали его со всех сторон. Он защищался со всевозможною храбростью, но ему бы не устоять, если бы не пришли скоро на помощь ему. На выручку ему двинулся сам фельдмаршал, во главе кирасирского отряда. Его поддерживали генерал-поручики Левендаль и Густав Бирон, каждый с несколькими баталионами. Наконец и здесь отбили неприятеля. Он возобновлял атаки еще несколько раз, но без всякого успеха. Артиллерия действовала отлично; от нее неприятель потерял людей больше, нежели от ружейного огня. Турки оставались еще несколько времени в виду у русских; но когда фельдмаршал двинулся вперед с частию армии, так что фланги защищала пехота, драгуны, большею частию спешившиеся, шли между пехотою вдоль линии, а гусары и казаки на флангах, то неприятель совершенно удалился по очевидной невозможности устоять противу слишком сильного артиллерийского огня. С обеих сторон урон был невелик: у русских ранен один полковник, а на поле битвы найдено около 200 неприятельских трупов.
Покуда главные турецкие силы тревожили армию, один их корпус был отряжен навстречу обозу, шедшему из Украйны и успевшему беспрепятственно подойти к армии на расстояние 4 лье. Но, благодаря степной местности, командующий обозом офицер усмотрел неприятеля весьма издалека. Он успел окружить себя обозом, из-за которого и защищался, пока фельдмаршал, известившийся об опасном его положении, не отправил к нему на помощь несколько полков, которые его и выручили; затем обоз вступил в лагерь, не потеряв ни одной повозки. При этом случае в армию прибыло несколько иностранных офицеров, кто волонтером на время похода, а кто для поступления на службу. В числе волонтеров находились граф Краффорд, несколько шотландцев или англичан, и граф Изенбург, кавалер тевтонского ордена и подполковник гессенской службы.
