Они также специализировались на изучении режима и тактики работы нашего наружного наблюдения. Выявляли, какие наружное наблюдение (НН) использует радиочастоты.
По большому счету их задачей всегда являлось отвлечение на себя сил и средств контрразведки.
И тем не менее эти разведчики участвовали и в агентурных операциях ЦРУ — изымали тайниковые контейнеры, осуществляли радиовыстрелы или односторонний прием ближних радиопередач, выставляли автомашины в качестве условных сигналов, считывали условные графические метки на маршрутах следования из дома в посольство, и наоборот.
В самых серьезных агентурных акциях, провал которых приведет к неминуемому разоблачению агента (личные встречи с агентами, закладки для них тайниковых контейнеров, отправление писем в их адреса), эти сотрудники ЦРУ принимали участие лишь в исключительных случаях, если не было возможности направить на такую операцию сотрудника из второй части резидентуры, разведчика, находящегося в посольстве в Москве под глубоким прикрытием.
Вторая и наиболее важная и оберегаемая часть резидентуры, малочисленная и особо оберегаемая группа, — это сотрудники глубокого прикрытия. Сами американцы называют таких разведчиков clean slot, то есть «чистый след».
Эти разведчики, как правило, молоды и, как правило, впервые направляются в загранкомандировку. Они никогда не попадали в поле зрения российских дипломатов или сотрудников советской (российской) разведки, прошли подготовку к загранкомандировке по линии ЦРУ на специальных виллах, а не в штаб-квартире ЦРУ.
По линии Госдепартамента США такие разведчики часть подготовки к командировке в СССР проходили в составе учебных групп подготовки американского внешнеполитического ведомства в Вашингтоне и являлись как бы своими для дипломатов.
Об их истинной ведомственной принадлежности в посольстве, кроме посла и руководства резидентуры, никто не должен знать. Им не рекомендованы внеслужебные контакты с другими разведчиками ЦРУ. Помещение круглосуточно охраняемой резидентуры в зоне безопасности они открыто не посещают.
Эти сотрудники ЦРУ ведут очень спокойный и размеренный образ жизни, стараясь не привлекать к себе внимание ни своего, американского, окружения, ни тем более контрразведки.
По месту службы в подразделениях посольства они не формально, а реально целиком и полностью отрабатывают свои функциональные обязанности по прикрытию. Ведут себя как обычные карьерные американские дипломаты.
Их должности в подразделениях посольства в большинстве случаев не предполагают контактов с российскими гражданами (но бывают и исключения). Они и члены их семей избегают любых контактов, опасаясь подходов оперработников контрразведки, подвода агентуры КГБ (ФСБ) или социально нежелательных элементов.
Они дружат семьями в основном с «чистыми» американскими дипломатами.
После работы, как правило, возвращаются домой, не отклоняясь от привычных маршрутов, а в выходные дни их поездки по городу ограничиваются близлежащими магазинами и общепосольскими мероприятиями — выездами на концерты, в рестораны, на дачу посольства.
Если за такими разведчиками контрразведкой и выставляется периодическое наружное наблюдение для их изучения, то они не предпринимают мер к его выявлению или отрыву от слежки, с тем чтобы не раскрыть своих профессиональных навыков.
Но именно этим разведчикам руководство ЦРУ поручает наиболее сложные и ответственные мероприятия по линии резидентуры — закладки тайниковых контейнеров и, главное, конспиративные личные встречи с агентами.
Эта категория сотрудников посольской резидентуры ЦРУ всегда особо охраняется руководством резидентуры, чтобы не допустить их расшифровки перед американским окружением и контрразведкой стран пребывания.
А вот первая часть резидентуры, не скрывающая своей принадлежности к ЦРУ, для отрыва от слежки применяла различные ухищрения, которым их обучали перед командировками в нашу страну.
Мы неоднократно фиксировали случаи, когда эти разведчики для создания условий по бесконтрольному пребыванию в городе (чтобы сделать закладку тайника для агента или для проведения с ним кратковременной личной встречи) использовали характерные тактические приемы. Они выезжали из дома для проведения операции ближе к полуночи или на рассвете, в пять — семь часов утра. В эти временные промежутки наружное наблюдение, если оно не круглосуточное, прекращает работу или еще не выставлено. А если круглосуточное, то город или уже пустой, или еще пустой, и оторваться от слежки не представляет труда.
