— В новогоднее путешествие собираетесь?
— Бывало, что выезжали за границу. Но это сложно. Удача, если все чемоданы долетят до места назначения, и ни один ребенок по дороге не потеряется. Правда, всегда назначаем кого-то главным. В этом году никуда не поедем — будем дома.
— Самый яркий, самый необычный Новый год не вспомните?
— Все они — шумные, многолюдные, громкие и веселые. Когда дети были маленькие, иногда переодевался в Деда Мороза, но сейчас это неактуально.
— Иван, вы постоянно фонтанируете яркими поступками, переменами в жизни. Нежданно-негаданно стали директором модного бренда и выпустили коллекцию патриотических ватников? Объясните, пожалуйста, почему ватники, зачем?
— Спросите у Плющенко — он с удовольствием носит наш ватник.
— О кино. Видели ли вы новый фильм о Распутине «Григорий Р.» с Владимиром Машковым в главной роли? Если видели, какой Распутин нравится вам больше: ваш в фильме «Заговор» или машковский?
— Тогда я не хотел играть Распутина, но мой наставник в Русской православной церкви (в те годы я был действующим священником) сказал, что от такой роли отказываться нельзя. Надо мной все равно висел груз ответственности, а это не очень хорошо для артиста. А Машков — замечательно сыграл Распутина. По-актерски замечательно. Признаюсь, что актерство — далеко не самое любимое мое занятие. Больше всего я люблю писать.
Вечерняя Москва 2.01.2015
У нас восхитительный народ
Я бы поставил памятник трем профессиям — педагогам, медикам и военным. Причем отлил бы его из золота. У России сейчас большой золотой запас, так вот часть его нужно пустить на памятники метра три высотой и поставить в каком-нибудь почтенном месте, например, посреди Суздаля, рядом с Кремлем. Как раз наладим туризм по маршруту «Золотого кольца».
Дело в том, что эти три профессии не всегда воспринимаются объективно, а между тем врачи спасают жизни, военные защищают. Учителей мы либо идеализируем, либо демонизируем. А ведь это такой талант — воспитывать и учить детей! Что касается воспитания, то у меня дома стоит бюст академика Павлова, я сторонник его педагогической манеры: стол, лампочка и еда (смеется). А если серьезно, то дома все время играет Бах. Однажды я видел передачу, как под звуки его бессмертной музыки замораживали клетки воды. И выяснилось, что в этом случае получается бесконечно красивая кристаллическая решетка. И, наоборот, когда мучают кошку, то под эти визги получается ужасная решетка, дрянь, а не картинка. Я подумал, что человек состоит из 80 % воды, и если фоном будет играть Бах, то и в детях сформируется что-то прекрасное.
А в целом — не существует единого свода педагогических правил, все делается индивидуально, дети копируют родителей, окружающих. Дети сами формируются, они самые независимые существа, которые много впитывают. И чем больше в их жизни будет чего-то вроде моих экспериментов с Бахом или чтения обычных книг, тем они будут здоровее, веселее и интереснее как собеседники.
— Что главное, на Ваш взгляд, в человеке?
— Главное в человеке — правда! Чтобы люди не блуждали в каких-то самообманах, нужно говорить правду, не стесняться доносить правду о себе и о других. Но при этом, когда ты правду о других говоришь, это не должно происходить в оскорбительной форме, а только в форме участия. Тогда очень быстро социализируешься.
Мы с вами находимся в окружении сокровищ! И главное сокровище — человек. Если правильно к нему отнестись, то он раскроется как самоцвет. Каждый из нас передает невероятный спектр эмоций. Я с духовными беседами объехал 77 городов, часть в Белоруссии, часть в Прибалтике, но в основном по России. И я понял — мы живем в сказке, потому что все равно побеждает хорошее. Оно побеждает в тех людях, с которыми я общался в этих городах.
Так случилось, что во Владимире у меня не было нового рассказа (я для каждого города пишу новый рассказ), и я предложил людям просто поговорить. Они писали мне вопросы, а я отвечал. И это так нас увлекло, что мы три или четыре часа просто разговаривали, а под конец вечера попросту задыхались от любви друг к другу и гармонии! Мы подарили друг другу невероятный духовный заряд, то самое «пьянство», о котором я сказал в начале. У нас восхитительный народ, мы все очень разные, мы антропологически даже разные, но вот суть — она одна!
