осуждать противное. Екатерина слышала, иногда сражалась с собою,
но побеждала желание мести — добродетель превосходная в монархе!
Уверенная в своем величии, твердая, непреклонная в намерениях,
объявленных ею, будучи единственною душою всех государственных
движений в России, не выпуская власти из собственных рук — без
казни, без пыток влияв в сердца министров, полководцев, всех
государственных чиновников живейший страх сделаться ей неугодным
и пламенное усердие заслуживать ее милость, Екатерина могла
презирать легкомысленное злословие, а где искренность говорила
правду, там монархиня думала: «Я властна требовать молчания от
россиян — современников, но что скажет потомство? И мысль,
страхом заключенная в сердце, менее ли слова будет для меня
оскорбительна?» Сей образ мыслей, доказанный делами 34-летнего
владычества, отличает ее царствование от всех прежних в новой
российской истории, т.е. Екатерина очистила самодержавие от
примесов тиранства. Следствием были спокойствие сердец, успехи
приятностей светских, знаний, разума.
Возвысив нравственную цену человека в своей державе, она
пересмотрела все внутренние части нашего здания государственного 42
и не оставила ни единой без поправления: Уставы Сената, губерний,
судебные, хозяйственные, военные, торговые усовершенствовались
ею. Внешняя политика сего царствования достойна особенной хвалы:
Россия с честью и славою занимала одно из первых мест в
государственной европейской системе. Воинствуя, мы разили. Петр
удивил Европу своими победами — Екатерина приучила ее к нашим
победам. Россияне уже думали, что ничто в мире не может одолеть
их, — заблуждение славное для сей великой монархини! Она была
женщина, но умела избирать вождей так же, как министров или
правителей государственных. Румянцев, Суворов стали на ряду с
знаменитейшими полководцами в мире. Князь Вяземский заслужил имя
достойного министра благоразумною государственною экономиею,
хранением порядка и целости. Упрекнем ли Екатерину излишним
воинским славолюбием? Ее победы утвердили внешнюю безопасность
государства. Пусть иноземцы осуждают раздел Польши: мы взяли
свое. Правилом монархини было не мешаться в войны, чуждые и
бесполезные для России, но питать дух ратный в империи, рожденной
победами.
Слабый Петр III, желая угодить дворянству, дал ему свободу
служить или не служить. Умная Екатерина, не отменив сего закона,
отвратила его вредные для государства следствия: любовь к Святой
Руси, охлажденную в нас переменами Великого Петра, монархиня
хотела заменить гражданским честолюбием; для того соединила с
чинами новые прелести или выгоды, вымышляя знаки отличий, и
старалась поддерживать их цену достоинством людей, украшаемых
оными. Крест Св. Георгия не рождал, однако ж усиливал храбрость.
Многие служили, чтобы не лишиться места и голоса в Дворянских
собраниях; многие, несмотря на успехи роскоши, любили чины и
ленты гораздо более корысти. Сим утвердилась нужная зависимость 43
дворянства от трона.
Но согласимся, что блестящее царствование Екатерины
представляет взору наблюдателя и некоторые пятна. Нравы более
развратились в палатах и хижинах — там от примеров Двора
любострастного, здесь от выгодного для казны умножения питейных
домов. Пример Анны и Елизаветы извиняет ли Екатерину? Богатства
государственные принадлежат ли тому, кто имеет единственно лицо
красивое? Слабость тайная есть только слабость; явная — порок,
ибо соблазняет других. Самое достоинство государя не терпит,
когда он нарушает устав благонравия: как люди ни развратны, но
внутренне не могут уважать развратных. Требуется ли
доказательств, что искреннее почтение к добродетелям монарха
утверждает власть его? Горестно, но должно признаться, что, хваля
усердно Екатерину за превосходные качества души, невольно
воспоминаем ее слабости и краснеем за человечество. Заметим еще,
что правосудие не цвело в сие время; вельможа, чувствуя
