— Матерь божья!
— Что? В чем дело? — Свободной рукой Ева машинально схватилась за револьвер.
— Вот. — Пибоди протянула руку и нежно провела пальцами по браслету на запястье Евы. — Это балдеж! Это просто волшебство, Даллас.
Смутившись, Ева спрятала браслет под обшлаг жакета. Она совершенно забыла о нем.
— Не могли бы мы оставить в покое мои бирюльки и сосредоточиться на месте преступления?
— Да, конечно, но эта бирюлька — просто конец света. А большой красный камень — это рубин?
— Пибоди!
— Ладно, ладно. — Но мысленно Пибоди дала себе слово приглядеться к браслетику поближе, когда Даллас отвернется. — На чем мы остановились?
— Не знаю, как ты, а я тут развлекалась с вещественными доказательствами.
Пибоди закатила глаза.
— Ну, побейте меня палкой!
— При первой возможности, — согласилась Ева. — Продолжим. Подозреваемая утверждает, что у нее с собой был парализатор — переоснащенный, разрешенный для использования гражданскими лицами. Но здесь у нас не переоснащенный парализатор, а обычное боевое оружие со всеми мощностями.
— Угу.
— Коротко и ясно, как всегда!
— Это речь детектива, непостижимая для посторонних.
— Я тут уже кое-что проверила. На упомянутом оружии имеются в большом количестве исключительно и только отпечатки подозреваемой, равно как и на орудии убийства. — Ева кивком головы указала на второй запечатанный пакет, в котором был окровавленный нож. — Вон в той сумке — пульты-блокираторы и орудия взлома. На них тоже отпечатки Ривы Юинг.
— Она знает толк в охранных системах?
— Работает на «Рорк индастриз» именно в этом качестве. Раньше работала в Секретной службе.
— Итак, судя по раскладу, подозреваемая вломилась в дом, застала мужа за игрой в четыре руки и зарезала обоих. — Пибоди подошла ближе к постели и внимательно посмотрела на трупы. — На телах жертв нет никаких следов борьбы. Обычно люди имеют привычку протестовать, хоть для проформы, когда их начинают резать.
— Трудно протестовать, когда тебя оглушили. — Ева указала на маленькие красные точки между лопаток Блэра и на такие же точки на груди Фелисити.
— Его сзади, ее спереди, — прокомментировала Пибоди.
— Именно. Я бы сказала, они были поглощены игрой в четыре руки. Убийца подходит сзади, сначала вырубает его, отодвигает в сторону и вырубает ее. Она даже пикнуть не успела. Они были без сознания или по крайней мере парализованы, когда в ход пустили нож.
— Убийца переусердствовал, — заметила Пибоди. — На каждом теле не меньше дюжины ран.
— Восемнадцать на нем, четырнадцать на ней.
— Как говорится, с запасом.
— Да уж. И что самое любопытное: ни одного удара в сердце. Как будто убийца хотел, чтобы было побольше крови. — Ева внимательно присмотрелась к разбросу брызг на простынях, на абажуре лампы, на столике у кровати. «Скверное дело, — подумала она. — Очень скверное и очень грязное». — И вот что еще любопытно: ни один из ударов не задел обожженных участков, оставленных парализатором. У подозреваемой на одежде осталась кровь — не слишком много, с учетом обстоятельств, но все-таки. А вот руки до самых плеч — чисты.
— Ну, она, наверно, захотела вымыться после такого дела.
— Да уж, наверно. Но надо думать, если бы она захотела вымыться, так уж заодно избавилась бы и от футболки с пятнами крови. Правда, люди часто ведут себя глупо, после того как зарежут парочку себе подобных.
— Ее мать здесь, — напомнила Пибоди.
— Да. Можно предположить, что мать помогла ей умыться, но Каро производит впечатление умной женщины. Время смерти — час двенадцать ночи. Мы попросим электронный отдел проверить сигнализацию, посмотрим, когда Рива Юинг проникла в дом. Пойди проверь кухню. Я хочу знать: орудие убийства было взято на месте или принесено с собой? — Ева минутку помолчала. — Видела на полу в коридоре, что осталось от кожаной куртки?
— Да. Хорошая была курточка. Когда-то.
— Упакуй ее как улику. Юинг говорит, что рассверлила ее дрелью. Посмотрим, так ли это.
— Угу. Только зачем ей пускать в ход Дрель, если у нее был нож? Ножом резать и легче и приятнее.
— Да, это хороший вопрос. Надо прокачать по компьютеру обоих покойников. Может, кто-то еще желал им смерти, помимо обманутой жены?
