Очнувшись в госпитале и осознав, какой длинный путь ему предстоит пройти до выздоровления, Кейси, как ни странно, почти сразу нашел в себе силы трезво оценить положение и смириться. «Я мог умереть, я должен был умереть, — рассуждает он. — Но я был жив, и я не собирался зря терять время. Сначала в моей жизни были отец и брат — я привык к ним. Потом мне пришлось учиться жить без них. С ногой было все то же самое. До девятнадцати лет у меня было две ноги, а теперь мне нужно было жить с одной. Мой внутренний мир остался прежним, но вот поведение и возможности изменились кардинально».
Спустя всего несколько дней после аварии Кейси твердо решил как можно быстрее пройти курс реабилитации и уже через год принять участие в соревнованиях по триатлону. Даже если на первый взгляд все это очень напоминает тот тип основанного на отрицании позитивного мышления, которого так старались избежать Алан Лок и Мартен ван дер Вейден, на самом деле это было не так. Кейси был реалистом и трезво оценивал ситуацию, в которую загнала его жизнь, — он не отрицал, не игнорировал и не искажал факт отсутствия ноги. Он полностью осознавал, какие трудности его ждут, и был готов ко всему. «Большинство людей сказали бы “никогда”, но я просто знал, что справлюсь и что ничего лучше мне не придумать. Я был готов идти напролом». И это не пустые слова — через год после аварии, практически день в день, Кейси надел протез из углеродного волокна и пробежал милю за семь минут. Не прошло и года, как он начал участвовать в соревнованиях — не самая простая задача даже для человека с двумя совершенно здоровыми ногами, не говоря уже о тех, кто пережил серьезную травму. В ком-то из друзей Кейси эта непоколебимая уверенность в собственных силах вызывала восхищение; другие думали, что он находится в плену иллюзии.
Правы были и те и другие.
* * *
На восприятие людьми риска влияет множество факторов, но самым важным из них, вероятнее всего, является уверенность в возможности самому решать, какой будет твоя жизнь, то есть то, чего Кейси не занимать. Люди, думающие, что сами определяют течение собственной жизни, ощущают себя менее уязвимыми, чем те, кто считает себя заложником обстоятельств. В упомянутом исследовании с участием студентов Нил Вайнштайн хотел не только ответить на вопрос о существовании сравнительного оптимизма, но и выяснить, какие факторы способствуют его формированию. Для этого он попросил участников исследования поделиться своим восприятием ряда явлений, которые, по его мнению, могли быть связаны с более высокой степенью сравнительного оптимизма, включая внутреннюю оценку вероятности наступления негативных событий, информацию об аналогичных событиях, имевших место в их жизни в прошлом, и то, насколько важно для них было, чтобы эти события никогда больше не повторялись. Оказалось, что представление людей о собственной способности контролировать события более тесно связано со степенью сравнительного оптимизма, чем любые другие факторы. Из множества факторов, изученных за три десятилетия с момента публикации работы Вайнштайна, пожалуй, лишь определяемая стереотипами вера в то, что «такое случается только с определенными людьми» — людьми с другим цветом кожи, людьми с избыточным весом, людьми преклонного возраста, — вызывает еще большую склонность к недооценке степени риска вопреки реальности.
Психолог из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе Шелли Тейлор предложила термин «позитивная иллюзия» для обозначения завышенной оценки собственной способности контролировать ситуацию и не менее далекого от действительности образа «Я». Шелли и ее коллеги за 20 лет исследований сумели доказать наличие подобных иллюзий у подавляющего большинства людей. Поначалу кажется, что она почти всех нас считает безумцами, живущими в мире ложных представлений. На самом же деле это не совсем то, что Шелли имеет в виду. Бывают иллюзии, представляющие собой результат крайне искаженного восприятия реальности. Например, люди с тяжелыми формами шизофренического расстройства могут верить, что они новое воплощение Иисуса Христа, что они обладают способностью внушать мысли другим (например, ведущим новостей на телевидении), что они работают на спецслужбы или, наоборот, являются объектом слежки со стороны тайной полиции. Неспособность адекватно воспринимать реальность делает невозможной жизнь среди нормальных людей, часто приводя к потере работы, ухудшению отношений с окружающими и даже госпитализации. В то же время Тейлор и ее соавтор Дэвид Армор пишут в статье в Journal of Personality, что позитивные иллюзии — это «слегка завышенная самооценка (самовозвеличивание), переоценка собственной способности контролировать ситуацию и чрезмерно оптимистичные ожидания относительно будущего». То есть речь идет не об «умопомешательстве», а об уверенности в себе.
