— У меня — тоже, — прошелестела Зоя, ощутив вдруг, что не в состоянии сделать ни единого движения, даже шевельнуть рукой…
— Как же нам быть? — недоуменно спросила брюнетка, присаживаясь на корточки рядом.
Еще раз попыталась поднять Зою и, ощутив, что все силы уже израсходовала на прошлый рывок, огорченно всхлипнула.
Зое отчего-то стало тоже колко в глазах. Она свесила голову на грудь и тихонько заплакала.
Дождь полил сильнее, крупные круглые капли тарабанили по близкой крыше «десятки», стекали холодными ручейками вниз, прямо на головы прислонившихся к машине женщин, и текли дальше по лицам, смешиваясь со слезами, сами становясь слезами, омывая измученные бледные лица, смывая с них грязь и боль, обреченность и страх.
На окраине большого сонного города, в грязном, запущенном тупике поздней ненастной ночью две не очень молодые женщины оплакивали свои судьбы. Свои разбитые жизни и несбывшиеся надежды. Свое состоявшееся прошлое и несостоявшееся будущее.
Судьба жестоко подшутила над ними напоследок, бросив навстречу друг другу и лишив возможности завершить свои жизни так, как они вознамерились. Один вариант из сотен миллионов вероятностей, что в этом забытом Богом и людьми тупике перехлестнутся две несчастливые судьбы. Два разрушенных мира. Два одиноких израненных сердца.
И этот вариант сработал. Чтобы помешать.
Или — помочь?
— Что будем делать? — спросила брюнетка хриплым от недавних рыданий голосом. — Тебя как зовут? Меня — Рита. Маргарита Распопова.
— Зоя, — через паузу откликнулась Рыбакова. И снова замолчала.
Она и в самом деле совершенно не понимала теперь, что делать. Ясность и определенность, которые управляли ее действиями еще час назад, вместе со слезами были безжалостно смыты разыгравшимся дождем.
Куда она теперь? Дома нет. Работы — тоже. Вернее, все это есть, оно вполне реально существует, но только вот к ней, Зое Рыбаковой, отныне не имеет никакого отношения.
— Понятно, — неизвестно по какому поводу высказалась брюнетка. — Давай все-таки сядем в машину. Знаешь, я — врач, поэтому точно знаю: смерть от пневмонии долгая и очень мучительная. А мы же с тобой хотели быстро…
— А у тебя еще есть таблетки? — быстро спросила Зоя.
— Увы, — качнула головой Маргарита. — Того, что я выпила, человек на пять хватило бы, точно… А потом, я — фаталистка. Случилось так, как должно было случиться. Значит, придется еще пожить. Хотя, — она горько усмехнулась, — убей меня Бог, не знаю ни как, ни зачем… Так что… Остался только коньяк.
— Я не пью.
— Я тоже. Специально купила, боялась, что струшу в последний момент, а если выпью, то… Сама про себя не знала, что такая решительная.
— Я тоже, — согласилась Зоя. — Только у меня и таблеток не было.
— А как же ты… — И Рита смолкла, видимо побоявшись до конца сформулировать вопрос.
— Выхлопной газ, — пожала плечами Зоя. — Больше ни до чего не додумалась.
— Интересно. — Брюнетка взглянула на новую знакомую с уважением. — Мне бы такое в голову не пришло. А что с тобой? Почему ты голая? Муж из дома выгнал?
— Сама ушла.
— Я тоже.
И они снова надолго замолчали.
Дождь становился все плотней, и уже непонятно было, есть ли на теле одежда или кожа просто обернута мокрой холодной тканью…
Из сомнамбулического состояния Зою вывел громкий чужеродный звук — Рита оглушительно чихнула.
— Замерзла? — равнодушно поинтересовалась Зоя.
— А ты? — шмыгнув носом и откровенно застучав зубами, спросила Рита.
— Не знаю, — ответила Зоя. — Я ничего не чувствую.
И ровно в этот момент ощутила дикий, просто сотрясающий тело озноб. И тут же, в такт Маргаритиным зубам, отчаянно и неуправляемо заклацали ее собственные челюсти.
— Пойдем в машину? — в который раз повторила Рита.
— Пойдем.
В салоне «десятки» было ненамного теплее из-за расколоченного Зоей окна, но зато вполне сухо.
— Слушай, нам с тобой надо куда-нибудь под крышу, — выстучала зубами Маргарита. — Можно было бы в гостиницу, но у меня наличных нет. Только карта, а где сейчас с нее снимешь?
— У меня тоже ноль, — сообщила Зоя. — Украли.
— Эх, сейчас бы забиться в какую-нибудь норку. — Рита, скрестив руки, с силой терла себя по мокрым плечам, пытаясь хоть как-нибудь согреться. — Отлежаться, отдышаться…
