По дороге к Джеральду Джек позвонил Кифу и поручил ему узнать об Анне Хейгер все, что только возможно.
— Около восьми лет назад она внезапно исчезла, будто сквозь землю провалилась, — объяснил Джек. — А вскоре после этого, откуда ни возьмись, появились эти Джейн и Джон Доу — свалились как снег на голову.
— Непременно этим займусь, босс. У меня для вас тоже кое-что есть. — Киф рассказал Джеку об абонентском ящике в Сафферне, куда была послана кредитная карточка, которой преступники расплачивались в замке Хеннесси, а также о краже ожерелья в торговом центре Нануэта. — По правде сказать, это совсем не их стиль, но тем не менее сегодня вечером я планирую подъехать в этот торговый центр, чтобы посмотреть видеозаписи, сделанные камерами наблюдения, а заодно побеседовать с продавщицей из ювелирного салона, которая демонстрировала ожерелье неким мужчине и женщине.
— Попытайся узнать, не показался ли ей странным его смех и не жевала ли его спутница мятную жевательную резинку или что-нибудь в этом роде, — с сухим смешком предложил Джек.
Киф хмыкнул:
— Начальник службы охраны сказал мне, что эта леди себя не помнит от гнева, а это нам на руку. Что-то подсказывает мне: ей найдется, что порассказать.
*
Было уже четверть шестого, когда Риган с Джеком подъехали к дому Джеральда. Не успели они поставить машину у входа в его симпатичный домик, как у Джека затрезвонил сотовый телефон. Звонила Клара, администратор из спортзала «Будь здоров». Джек внимательно выслушал ее рассказ о том, какие ласкательные словечки использовали Джейн и Джон Доу при обращении друг к другу.
— Значит, «крошка» и «солнышко»? — переспросил Джек.
— Ага. У меня это вылетело из памяти, а моя подруга Мэйбет напомнила.
— Большое спасибо, Клара. Мы полагаем, что настоящее имя этой женщины — Анна. Это вам о чем-нибудь говорит?
— Нет, но я спрошу Мэйбет, может, ей это о чем-нибудь скажет.
Джек улыбнулся:
— Хорошо. Еще раз огромное вам спасибо. Если вы или ваша подруга Мэйбет еще о чем-нибудь вспомните, не сомневайтесь, сразу же звоните.
Джек выключил телефон и положил его в карман пиджака.
— «Крошка» и «солнышко»? — переспросила Риган, когда они с Джеком шли по тропинке, ведущей к входной двери в дом.
— Наша подруга Клара утверждает, что перед забегом те двое обращались друг к другу именно так, — ответил Джек, пожимая плечами.
— Иногда и мои родители зовут друг друга «крошкой» и «солнышком». — Риган позвонила в дверь и улыбнулась. — Кто знает? Может, они тоже ведут двойную жизнь. А может, наши Джейн и Джон Доу — обыкновенная любящая пара.
— А может, они слишком умны, чтобы на людях называть друг друга по имени.
— Тогда почему, спрашивается, у него не хватило ума удержаться от своего нелепого смеха?
— Разумное возражение, — согласился Джек.
Дверь настежь распахнулась.
— Добро пожаловать! — обрадовался Джеральд. — Проходите! Проходите!
Стоило только Риган переступить порог гостеприимного дома кузена, как у нее сразу возникло ощущение, будто она прожила здесь всю жизнь. А между тем десять с лишним лет промелькнуло с тех пор, когда она в последний раз приезжала сюда вместе с Кит. Ей запомнились небольшие уютные комнатки, увешанные семейными фотографиями. На одной из них были запечатлены в день своей свадьбы их с Джеральдом общие прадед и прабабка. Большинство людей на снимках, родственников Риган, были, как и она, типичными кельтами: иссиня-черные волосы, матово-белая кожа и синие глаза. Это мои корни, подумала Риган. Мы все одной крови, или, как выражается моя мама, наши гены увиты трилистниками. Нет ничего удивительного в том, что я чувствую себя здесь как дома.
На пороге появилась Луиза, жизнерадостная симпатичная женщина с золотисто-каштановыми волосами и зелеными глазами, — она на минуточку вышла из кухни, чтобы поприветствовать гостей.
— Риган! — вскричала она, простирая навстречу руки и сжимая девушку в объятиях. — О, а вот и Джек! А он хорош, ничего не скажешь! Просто красавец!
