Я нашел его спящим под деревом, растянувшись на траве. Он спал так крепко, что мне пришлось пощекотать его кончиком палки, чтобы разбудить.
— Ах, дядя! — воскликнул он. — Какой приятный сюрприз, как я рад! Я только что думал о вас!
— То есть видел меня во сне?
— Да, может быть. Но все равно, я думал о вас. Вы сердитесь…
— За что?
— А за то, что я долго не был у вас; у меня столь ко дел!
— Оно и заметно. Ты изнемогаешь от усталости поэтому валишься с ног где попало.
— Пойдемте посмотрим мои планы, дядя, я жду от вас доброго совета…
— В другой раз. Сегодня я пришел, чтобы кое-что у тебя спросить. Говорят, ты знаешься с одной молодой особой по имени Мари де Нив?
Жак вздрогнул.
— Кто вам такое сказал, дядя? Я ее совсем не знаю.
— Но ты знаешь людей, которые с ней знакомы, к примеру Мьет; она, конечно же, что-нибудь рассказывала тебе про свою приятельницу?
— Да… нет, позвольте… не помню что-то. А вам-то что хочется узнать?
— Мне хочется узнать, правда ли, что она идиотка?
Грубое слово больно задело Жака, и он слегка побледнел.
— Идиотка? Кто это сказал?
— Отец семейства, приезжавший советоваться со мной сегодня утром, потому что один из его сыновей хочет жениться на Мари де Нив, как только она выйдет из монастыря, а отцу говорили, будто она полоумная, страдает падучей или идиотка.
— Не знаю, право… Откуда мне знать?.. — сказал осторожно Жак.
— Ну, если ты не знаешь, придется ехать к Мьет и спросить у нее…
Жак опять заметно встревожился.
— Зачем вам беспокоиться, дядя? Мьет сама приедет к вам.
— Какое же тут беспокойство? Ведь это недалеко отсюда.
— Она, вероятно, отсутствует… она собиралась в Риом за покупками.
— Все равно я к ней заеду, а если ее не застану, то черкну пару слов, чтобы она подождала меня завтра.
— Она сама приедет к вам, дядя. Я ей сообщу, что вы ее ждете.
— Как тебя понимать? Ты как будто боишься пустить меня в Виньолет?
— Нет, но зачем же вам беспокоиться понапрасну, дядя?
— Какая забота с твоей стороны! А мне так кажется, что ты просто боишься, как бы я не открыл вашу тайну.
— Я? Нашу тайну? О чем вы, дядя?
— Перестань, пожалуйста, тебе же прекрасно известно, что не далее как вчера Анри узнал, что Мьет скрывает очень прискорбную для него тайну, а если она прискорбна для него, то, стало быть, и для меня.
— Для него? Для вас? Я совсем ничего не понимаю, дядя!
— Что за комедия! Разве ты не признался Анри во всем?
— Признался… да ни в чем я не признавался!
— Нет, признался, что Мьет прячет у себя своего нового возлюбленного и что моему сыну следует ретироваться.
— Я — признался в этом? Ничего подобного, дядя! Это какое-то недоразумение! Нет у сестры никакой но вой любви. Неужели вы сомневаетесь в честности Мьет? Возлюбленный в ее доме? В мое отсутствие? Черт возьми! Да если бы мне сказал об этом кто-нибудь другой.
— Так, значит, особа, которая прячется в Виньолет, — женщина?
— Готов поклясться, что не мужчина.
— Еще бы тебе не знать этого, ведь ты часто бываешь у Мьет…
— Да я целый месяц к ней не заглядывал.
— Странно. Разве она запретила тебе приходить?
