Архипова — „Поденщицы“ на чугунолитейном заводе, сидящие на открытой площадке у завода, это усталые, на передышке, как „Смена“ у Касаткина, только не внутри рудника, а на солнце; они сидят, кто прямо на земле, кто на обрубках дерева, и из-под своих платков на голове толкуют друг с дружкой о полученных или неполученных копейках, о микроскопических событиях своего дня и угла: картина высокоправдивая, важная и живописная, только немножко пестрая, из красных и черных пятен (последние словно из дегтя), как почти всегда в последних картинах у этого талантливого художника.
Недурна „Страда“ Пимоненко, сцена из малороссийской жизни: жницы на поле в яркий солнечный день, и тут же, подле шалашика из трех жердочек, на которые наброшена сверху простыня, над случайной люлькой, сам ребеночек, только что проснувшийся, тянется ручонками, с рук держащей его девочки, к матери вдали, наклонившейся с серпом над желтой рожью. Картинка довольно живописная и правдивая.
Картина Бакшеева „В вагоне“ полна интереса и правдивых женских типов из народа, старых и молодых, занятых разговором; жаль только что у девочки направо немного велика и вся фигура, и особенно голова.
„Хозяйка“ Коровина со свечой в одной руке, с кружкой в другой, — одна из лучших картин этого художника. Она набросана живыми, мастерскими ударами кисти и высокоинтересна по жизни, по здоровому и смелому выражению, по какой-то солнечной свежести.
Из жизни молодежи две хороших и талантливых картины „Устный счет“ Богданова-Бельского и „Перед экзаменом“ Пастернака. В первой впечатление внутренности деревенской школы очень верно: эта толпа мальчиков, ужасно занятых задачей и мучащихся с нею, и у черной доски, в фоне, и везде посреди комнаты, с тетрадками в руках, у рта и у лица, верна и жива; нельзя только одобрить слишком напряженного выражения, слишком придуманных и преувеличенных поз иных учеников. Сверх того, учитель — словно из сахарной Аркадии.
Гораздо выше и талантливее картинка Пастернака. Тут дело идет уже не о крестьянских мальчиках, в белых рубашонках и лаптях, или босиком, а о студентах, в городе, в хороших пиджаках и сюртуках. У них уже не об арифметике дело идет, а о настоящих, больших и важных науках, но заботы, страха и мучительных ожиданий, наверное, не меньше, чем у тех. Одни с черепом возятся, уставив в него испытующие глаза, другие стремительно наклонились над столом, чертежами и таблицами, еще другие передыхают на секунду — все устали, у иных даже красные глаза от неспанных ночей — все вместе такая живая, правдивая и интересная картинка, каких в последнее время Пастернак давно не давал.
„Отдых“ — одна из интереснейших композиций одесского художника Нилуса, всегда оригинального и правдивого, но столь жизненные фигуры которого (почти всегда одиночные), к сожалению, слишком редко появляются на наших выставках. На нынешний раз у него в картине отдыхает столяр-труженик: он сидит у печурки, ждет, чтобы клей сварился, покуривает, согнувшись так, что, кажется, согнулись все суставы его тела, лицо изможденное, руки совсем обессиленные.
Милы две картинки — Степанова „Перед кабачком“ (отдых мужика-охотника, на пороге кабачка, рядом с его белою кроткою лошадкой и серой собакой) и Соколова „Осень“ (запустелый дворик дачи, осенью, когда жильцы уехали, и только цветное хозяйское одеяло красуется на протянутых веревках).
Наконец, значительный интерес представляет картина Нестерова „Под благовест“. Оригинальная вещь) Раздался звон в монастыре, и по монастырскому дворику спешат, с разных концов, из келий в церковь монахи разного возраста, вида, характера, нравов. Точно процессия в профиль. Они бегут опрометью, чтобы поспеть, а сами глядят в расписные молитвенники и читают там. Передний монах не совсем еще удовлетворителен и даже капельку карикатурен, как это не раз бывало у Нестерова. Но задний, полугорбатый стерик в низеньком клобуке, — прелесть по оригинальной какой-то корявости, по мелкой суетливости и наивной смехотворности. Бедный, бедный старик, какая у него трудная, странная жизнь на плечах! Кажется, никто еще такой темы не избирал себе для картины.
