— Что это будет? — продолжая следить за водителем, Снежана задала вопрос, который, по идее, должен был ее интересовать.
— Компания снимает на выходные базу отдыха. Тимбилдинг. Приглашены сотрудники, их жены, дети, собаки, кошки — все, как ты любишь, — от дороги Марк отвлекся ровно на столько, сколько требовал поворот головы в ее сторону и запечатление в памяти очередной улыбки.
— А я…
— Сотрудники, их жены, дети, собаки, кошки, друзья… Там будет множество мероприятий, во всяком случае, за них я платил, будет рыбалка, купание, для самых смелых, стрельба из лука, бильярд, я уже не помню весь перечень, но по идее, скучать не придется.
— И в какой из моментов будет «свидание»? — Снежана выпрямилась, теперь уже поворачиваясь к собеседнику всем туловищем.
— Оно началось в районе шести утра, под твоим подъездом, а закончится ночью в понедельник, когда я вновь высажу тебя под домом. Неплохо, правда? — они съехали с асфальтированной дороги, оказавшись на плитчатом покрытии.
— Неплохо, — машину тряхнуло, стакан с остатками кофе, который Снежана держала до этого в руках, выскользнул, обливая содержимым кожаную обивку кресла. — Черт, — перехватить стакан на лету не удалось.
— В бардачке салфетки, — Марк кивнул в сторону ручки напротив Снежаны.
— Прости, я просто…
— Сама не обожглась? — мужчина притормозил, поворачиваясь к пассажирскому сиденью.
— Нет, он был не горячий, прости, — Снежана достала салфетки, а потом начала методично собирать жидкость. Благо, кофе было уже не так‑то много, и впитаться он не должен.
— Хорошо, — дождавшись, пока катастрофа будет устранена, Марк вновь поехал быстрее. — По правде, его сразу нужно было вылить. Гадость редкостная, — он с отвращением посмотрел на стаканчик, оставшийся в руках Снежаны.
— Зато пятен не осталось, — Снежана окинула скептическим взглядом сиденье, пытаясь отыскать следы «преступления».
— Ну да.
Посчитав, что все что могла — она сделала, Снежана вновь открыла бардачок, собираясь вернуть салфетки на место.
Но прежде чем сделать это, она на какое‑то время «зависла». Поверх всех вещей, календарей, блокнотов, ручек и прочего лежала фотография. Снеже показалось, что ее обманывает зрение.
С фотографии на нее смотрела Александра Самарская собственной персоной. Жена Яра в обнимку с какой‑то девочкой.
— Что? — голос Марка заставил девушку вздрогнуть.
— А? — бросив салфетки поверх изображения, Снежана захлопнула бардачок, на этот раз опять оборачиваясь к окну.
— Все хорошо?
— Да, — ответила Снежана тоже не оборачиваясь. Ей жутко хотелось снова открыть дверцу бардачка, чтобы понять — ей показалось, фотографии Самарской там быть не может, но сделать этого она не решилась, а спросить у Самойлова не могла тем более.
— Мы скоро приедем, я разбужу, — как ни в чем не бывало, Марк продолжал рулить, плиты под колесами стучать на каждом стыке, а Снежана действительно закрыла глаза, запрещая себе думать и анализировать.
Запрещая вспоминать о Самарской, неизвестной девочке, женщине на парковке, Яре, обо всех. Просто потому, что если она будет об этом думать, в четвертый раз у них тоже ничего не получится.
* * *
— Просыпайся, — прежде чем разбудить уснувшую Снежану, Марк провел несколько долгих минут вглядываясь в спокойное лицо девушки.
Без страха засыпать в машине практически незнакомца по дороге в неизвестное место — сумасшествие? Может, кто‑то посчитал бы, что да, а ему казалось, что это небывалое проявление доверия к нему. И как ни странно, его жутко хотелось оправдать.
Марк провел по щеке Снежи, отмечая, как девушка немного морщится, на миг у нее сбивается дыхание, а потом распахиваются немного затуманенные зеленые глаза.
— Уже?
— Да, — Самойлов убрал руку, наблюдая за тем, как она вновь жмурится, давая время глазам привыкнуть к слишком яркому выглянувшему наконец‑то солнцу, потом снова садится на кресле, разминая спину и шею, наконец поворачивается к нему. — Что? — во второй раз, взгляд девушки был уже куда более пристальным.
Но причину узнать было не суждено. Она собиралась что‑то сказать, даже открыла было рот, но в последний момент передумала, мотнув головой, а потом снова улыбнулась.
