Одну лодку они все-таки зацепили. Она отвалилась, не выдержав встречного огня. Но вторая, та самая, где пилот был один, не свернула. И она ответила – ее спаренная установка из прозрачной башенки сверху и правая пушка ударили почти одновременно. И в одну точку, туда, где только что стоял Угрюмый. Он так и не успел выстрелить второй раз.
Каменное крошево, пыль и дым разрыва закрыли фигуру человека. Почему он не выстрелил, думал Ростик, летя вперед, перепрыгивая через три-четыре ступени разом. Он оказался рядом с телом Угрюмого, когда тот еще, кажется, двигался. Но кровь уже пропитывала обычную клетчатую ковбойку на груди, и серое от пыли лицо застывало в вечной неподвижности…
Патроны Ростик нашел под ногами, они высыпались из солдатского сидора прямо в пыль, лоснясь от смазки. Ружье лежало в стороне, по виду совершенно целое. Вероятно, Угрюмый снял его с тумбы, когда понял, что не успеет выстрелить. Рост взял один патрон и тут же понял, что это не обычный бронебойный – поверх стального ободка была нарисована красная полоска.
Вставил, задвинул затвор, прицелился. Лодка, убившая Угрюмого, разворачивалась для нового захода в двух сотнях метров от стадиона. Маневр делал ее профиль даже больше, чем обычно. Сделав упреждение в полкорпуса, Ростик плавно повел собачку вниз. Как всегда, при выстреле из этого ружья отдача показалась слишком сильной, она даже отозвалась болью в груди, куда попала пуля.
Ростик посмотрел на противника. Летун уходил, он даже заложил правый вираж, разворачиваясь… Но нет, это не был вираж.
Лодка, наклонившись, повисела над парком, потом вдруг заскользила вниз и вбок. Она падала из-за какого-то сильного дефекта управления… И тогда появился дым. Он растекся прозрачной струйкой в спокойном воздухе, потом вдруг, как при взрыве, стал гуще и плотнее, лодка дрогнула, попробовала выровняться, не смогла и, уже явно утратив устойчивость, стала падать. Ее взрыв от удара о землю Ростик встретил волчьей ухмылкой. Для выхода накопившейся в нем злости стукнул кулаком, стянутым латной перчаткой, по краю полуразрушенной тумбы…
Вдруг низкий вой ударил в уши. Он оглянулся, бой шел теперь на запасном поле стадиона. Оттуда тоже взлетели далеко не все лодки, а те, что все-таки взлетели, били вниз, по людям, пытаясь остановить атакующих тут, на земле.
Над Ростиком криво, боком пронеслась еще одна лодка, она молотила из всех пушек, но при этом горела, как чурка в топке… И падала. Она упала на трибуны, с другой стороны футбольного поля, взметнув вверх столб черного дыма, обломков и щепок от лавочек. Эти лавочки саранча, видимо, доесть не успела, и сейчас они занялись невысоким, но прожорливым пламенем. Внезапно рядом с ним оказался Чернобров.
– Командир, они засели под трибунами! Дай команду выкурить их оттуда!
Ростик аккуратно поставил на землю противотанковое ружье, поднял свой карабин, подошел к Черноброву.
– Ты где был-то? Почему сволочей у пруда не придавил?
– Я пытался тот батальон организовать, который из-за водолечебницы вылез… Никогда в жизни больше в командиры не пойду.
Значит, он хотел как лучше. А получилось так, что он и приказ не выполнил, и не помог никому. Но, в общем, ругать его не следовало. Он просто не справился. Ростик не был уверен, что и сам справлялся сейчас, здесь…
– Где они засели?
– В раздевалках, под трибунами. Их там полно.
Трибуны с противоположной стороны были сделаны из досок, укрепленных на металлических фермах. А с этой стороны, как водится, под трибунами размещались раздевалки, душевые, склады, какие-то подвальчики…
Ростик подошел к единственной, ведущей под трибуны двери. Она была сломана и висела на одной петле. На пороге в странном объятии лежали мертвый человек и один пурпурный. Вот только волос на нем не было, и был он очень крупным. Ростик присмотрелся к нему, так и есть, он был росточком не в полтора метра, как беловолосые, а как взрослый мужик и даже еще выше. Значит, у них, как минимум, две расы?
Но сейчас полагалось бы заняться другим. Ростик и занялся.
– Люди там есть? – спросил он Черноброва.
Вокруг них собралось довольно много бойцов, чуть не сотня, пожалуй, четверть его батальона, если учитывать потери.
