- Герваси Пацация! - воскликнул восторженно Иона. - Если все, что ты сейчас сказал, не вычитано тобой, а накипело у тебя на сердце, пусть отсохнет моя рука, если я еще раз не выберу тебя председателем!
- Я пришел сюда не баллотироваться, - ответил Герваси, - и эти двое тоже не без дела здесь!
- В чем дело, Герваси? Арестовать, что ли, собрался нас? - рассмеялся Сипито.
- Дело в том, что... Обнаглел вконец этот мерзавец!
- Ты о ком, Герваси? - спросил Глахуна.
- О Манучаре Киквадзе, вот о ком!
- Неужто так трудно изловить негодяя? Три года прошло, как он сбежал из армии, и вы до сих пор не смогли схватить его? - обратился Иона к бойцам.
- Не так-то просто ловить человека в лесах! - попытался оправдаться один из них.
- К тому же он сейчас осторожен, как сатана, - добавил второй, - чуть не каждый день меняет место... Раньше он кое-где находил приют, помогали ему - кто по старому знакомству, кто под страхом... Теперь все отреклись от него. И в Суреби ему путь заказан - там он изнасиловал двух малолетних да еще заразил их какой-то гадостью... Мать одной девочки сошла с ума, несчастная.
- Куда же смотрит отец! - выпалил Сипито.
- На фронте он... - развел руками боец.
- И это ваш ответ?!
- Тот раз в Квемо-Чала он еле ушел от нас, а спустя неделю отрезал язык у ни в чем не повинного Бондо Цкипуришвили, заподозрив его в доносе... Вдова Карцивадзе из Амаглеба отказалась впустить его в дом, так он в ту же ночь спалил его... Да, теперь он опасен, как бешеный волк...
- Он должен умереть - говорю это перед богом! И если вы не в силах сделать это, дайте нам оружие, сделаем мы! - сказал вдруг Глахуна Керкадзе и почему-то взглянул на Бачану. В глазах Глахуны Бачана увидел отблеск огня, от которого мальчика мороз пробрал.
- На днях Киквадзе побывал на Набеглавской ферме, забрал целый мех сыра. Не исключено, что появится и здесь, поэтому, если у вас есть что сдавать государству, завтра же везите в село... - сказал Герваси, вставая.
- Поделом вам! Зачем отобрали у нас ружья? - проговорил Сипито.
- Сейчас не время устраивать прения! Дайте нам головок двадцать сыра да двух козлят, больше мы не довезем! - сказал Герваси, потом повернулся к бойцам. - Собирайтесь, к утру нам надо быть в селе! - И направился к коню.
- Э, да вы все забираете себе, что же достанется Манучару Киквадзе? съязвил Иона.
- Язва ты этакая, - обиделся председатель, - когда я ел колхозное добро? Для детского сада везу, для твоей же внучки! Может, не веришь?
- Да пошутил я, пошутил! - смутился Иона. - А впрочем... Твой предшественник тоже так говорил, а потом те козлята резвились в его собственном дворе. Так-то!
- Гм, может, и мне заделаться разбойником и вырвать твой проклятый язык? Эх ты!.. - Герваси махнул рукой и стал затягивать подпруги.
- Готово все! - подошел Глахуна. - Сегодня пригоним лошадей, завтра свезем в село все остальное.
- Отлично! Ну, будьте осторожны! Пока, до свидания! - Герваси вскочил на коня.
- Герваси! - окликнул его Глахуна.
- Да?
- Оставь нам свой маузер.
- А как же я без оружия?
- Хватит вам двух автоматов. А маузер я привезу в воскресенье.
Герваси заколебался.
- Ну, нечего тут раздумывать, решай!
Герваси нехотя снял с плеча ремень и протянул Глахуне маузер.
- Учти, не дарю! Вернешь!
- Но прежде ты услышишь его! - Глахуна взял из рук Герваси маузер и передал Бачане. - На, положи в хурджин.
Бачана опустил маузер в пустую половину висевшего на столбе навеса хурджина, а Герваси с бойцами повернули коней и пустили их галопом вниз по склону.
Вскоре туман поглотил трех всадников. С минуту слышен был нестройный топот лошадиных копыт, потом все стихло. Вслед за ускакавшими всадниками неслись в долину думы и заботы людей, оставшихся на склоне Чхакоуры.
- Теперь идите пригоните сюда наших лошадей, - обратился Глахуна к споим, - утром видел их, они паслись вон там, в стороне Зоти. - Глахуна показал рукой. - Часа за два сможете обернуться. Мальчика возьмите с собой... И прихватите лучину.
Сипито перекинул через плечо веревку, засунул за пояс топор и зажег лучину. Глахуна направился к навесу.
