Я инстинктивно отдернул руку, словно пожал кусок льда!
Сделано это было так стремительно, что удивило и его и меня. Извинившись и уходя, я посмотрел на масонскую булавку, которую ношу на своем жилете, потом снова взглянул на его значок и подумал, почему такие безделушки способны мгновенно вырыть пропасть между людьми, которые ничего не знают друг о друге.
Весь остаток дня я думал об этом случае, потому что он меня беспокоил. Я всегда гордился своей терпимостью относительно других людей; но мгновенный выброс нетерпимости доказывал, что в моем подсознании существует комплекс, который склоняет меня к ограниченности.
Открытие настолько поразило меня, что я начал систематический процесс психоанализа, чтобы в самых глубинах души отыскать причину своей грубости.
Снова и снова спрашивал я себя:
«Почему ты неожиданно выпустил руку молодого человека и отвернулся от него? Ведь ты о нем ничего не знал».
Конечно, ответ всякий раз возвращал меня к значку «Рыцарей Колумба». Но это был не настоящий ответ, и потому он меня не удовлетворял.
Тогда я начал исследовательскую работу в области религии. Начал изучать католицизм и протестантизм, пока не проследил их развитие до самого начала; должен признаться, что эта процедура дала мне лучшее понимание проблем жизни, чем другие источники. Прежде всего я понял, что католицизм и протестантизм различаются больше по форме,чем по сути,ведь источнику них один и тот же — христианство.
Но это не все мое открытие и даже не самая важная его часть: по необходимости мои исследования развивались в разных направлениях, сознание мое расширялось и развертывалось с такой тревожащей скоростью, что я обнаружил практическую необходимость стереть из памяти, как с грифельной доски, многое из того, что я считал накопленными знаниями, забыть то, что прежде казалось мне истинным.
Обдумайте смысл того, что я сказал!
Представьте себе: вы случайно обнаруживаете, что большая часть вашей жизненной философии основана на предрассудках и предубеждениях, и вам приходится признать, что вы вовсе не зрелый ученый, а всего лишь начинающий студент.
Именно в таком положении я оказался по отношению ко многому, что считал разумными основами жизни; но из всех открытий, к которым привели эти исследования, нет более важного, чем положение о физической и социальнойнаследственности, ибо именно это открытие обнаружило причину моих действий, когда в описанном случае я отвернулся от человека, которого не знал.
Это открытие показало, как я приобрел свои взгляды на религию, политику, экономику и многие другие не менее важные вещи, и я одновременно и сожалею и радуюсь, об наружив, что большая часть этих взглядов не опирается даже на разумные гипотезы, не говоря уже о доказанных фактах.
И тогда я вспомнил разговор между покойным сенатором Робертом Л. Тейлором и мной; мы говорили о политике. Разговор был дружеским, поскольку у нас были одинаковые политические взгляды, но сенатор задал мне вопрос, который я потом долго не мог ему простить.
— Я вижу, вы убежденный демократ, — сказал он. — Интересно, почему вы им стали?
Я на несколько секунд задумался, потом ответил:
— Конечно, я демократ, потому что мой отец был демократом!
С широкой улыбкой на лице сенатор пригвоздил меня своим ответом:
— Так я и думал! Каково бы вам было, если бы ваш отец был конокрадом?
Много лет спустя я понял истинный смысл шутки сенатора Тейлора. Слишком часто наши мнения основаны только на том, что так же считают другие.
Чтобы вы могли получить представление о долговременных последствиях одного из важнейших принципов, обнаружившихся в случае, о котором я рассказал,
чтобы вы могли узнать, когда и как приобрели основы своей жизненной философии,
чтобы вы могли проследить свои предрассудки и предубеждения до источника их происхождения,
чтобы вы могли, подобно мне, обнаружить, что вы являетесь результатом воспитания, которое получили до пятнадцати лет,
я приведу выдержки из плана, представленного мной в Американский комитет мира Эдварда Бока и посвященного полному устранению войны.
