Майор оставил этот вопрос без ответа.
— Ты бы хоть восемь классов закончила, — немного успокоившись, продолжил заботливый отец. — А потом — на все четыре стороны, с глаз моих долой, куда-нибудь подальше; в Благовещенск в ПТУ или еще куда-нибудь, мне все равно, пусть там попробуют тебя воспитывать, а я уже устал, своих дел по горло. — Майор с грустью посмотрел на неаккуратно сложенную кипу слежавшихся бумаг на неубранном столе и подумал о том, что ни дома, ни на работе у него нет настоящего помощника, на которого он мог бы опереться в трудную минуту, такую, как теперь; дома — одни курвы, что дочь, что жена (если они дома, что бывало редко), на службе — пьяница и дегенерат старшина Петренко, который к тому же, как подозревал Игнатов, спал с его женой…
Кстати говоря, в последнее время старшина-дегенерат что-то слишком много внимания стал уделять малолетней Василисе.
"Надо сделать ему замечание по этому поводу", — не успел подумать майор, как за окном послышался визг тормозов, и через минуту в дом с клубами густого морозного пара ввалился старшина Петренко.
— Вызывали? — Подчиненный дебильно моргал густыми сельскими ресницами.
— На хрен ты мне сдался сегодня вечером, — раздраженно бросил майор, — и без тебя настроение хреновое.
— Так можно ж легко поднять, товарищ майор. — Старшина заискивающе заулыбался, готовый в любую минуту услужить дорогому начальству. — Так я, того, сбегаю за… — Петренко постучал толстым пальцем по горлу, приоткрыв рот; из его луженой глотки вместе с перегаром вырвался характерный глухой звук.
При одной только мысли о спиртном настроение майора резко поднялось.
"А, хрен с ним, — подумал он, — стакан выпью, и достаточно на сегодня… Нет, лучше два. Или три — Бог любит троицу".
Начальник поселковой милиции с противным жестяным звуком почесал массивный небритый затылок, пытаясь вспомнить, у кого можно было достать нормальной вкусной самогонки в этот поздний час.
Петренко попытался воспользоваться заминкой начальника; он отчаянно жестикулировал руками за его спиной, отчаянные гримасы перекашивали его красную рожу — он делал знаки Василисе, чтобы она тоже собиралась якобы ехать с ним за спиртным.
Та сразу же догадалась. Ни мало не стесняясь ни отца, ни гостя, она быстро сняла узкие джинсы, натянула теплые колготки и широкую шуршащую юбку — это чтобы легче было раздеваться в тесном «уазике». У нее был весьма богатый опыт автомобильного секса в тяжелых местных климатических условиях, и, зная, насколько неуклюж как любовник Ваня Петренко в кабине своего милицейского автомобиля, Василиса решила не рисковать модными джинсами (тем более что они ей так нелегко достались: пришлось отдаться сразу же трем фарцовщикам, причем каждый, как смутно помнила девушка, кончил по три раза).
Зато теперь у любвеобильной малолетки были самые крутые по нынешним временам джинсы во всем Февральске, а у недавних партнеров — такой немодный во все времена триппер в организме.
— Так, Ваня, поедешь к Сидорихе, возьмешь литр самогона и что-нибудь из закуски, а то мои курвы опять ничего не приготовили, — распорядился начальник, горестно вздохнув.
— Будь сделано в лучшем виде, товарищ майор, — весело ответил старшина и, пропустив Василису вперед, пошел к машине.
Дурак Петренко и шлюха Василиса ушли, а майор, тяжело вздохнув, от нечего делать принялся перекладывать с места на место бумаги, отчего те окончательно перепутались.
Вообще, если бы не тяжелая семейная жизнь и дебилы подчиненные (а таких, как старшина Петренко, было немало, если не все), существование майора тут, в удаленном от краевого начальства поселке, можно было бы назвать замечательным. Деньги делались буквально из воздуха: товарищ майор брал взятки за все — от разрешения на гладкоствольное оружие и до поборов с местных старушек-самогонщиц, от взяток с «диких» приисковиков-старателей с браконьерами и до мзды с известного поселкового фарцовщика, гомосексуалиста Ли Хуа (правда, блюдя честь мундира, с китайского бизнесмена он никогда не брал натурой).
Чисто профессиональными вопросами: расследованием преступлений, дознанием, оперативными разработками — занималось краевое начальство, если не по телефону, то командируя в этот отдаленный поселок провинившихся ментов.
