Что за черт? Неудивительно, что мой брат был так неразговорчив со мной и даже не стал снова расспрашивать о Девлине после прошлого воскресенья. Как он мог испортить отношения с Бриттани, девушкой, которая, по его словам, изменила его жизнь?
Благодаря конверту, полному денег, который дал мне Девлин, я покупаю костюм. Бриттани говорит, что я выгляжу как модель с обложки мужского журнала в стиле GQ. Потом мы забираем корсаж. Я заказал его накануне у флориста. Когда мы возвращаемся в машину, мне хочется спросить, что же случилось между ними с Алексом. Если она и заплачет, никто не увидит, как по ее щекам стекает дорогая тушь.
Я больше не могу сдерживать свое любопытство. Оно буквально убивает меня.
— Вы с моим братом до тошноты идеальны вместе, так в чем проблема?
— Спроси своего брата.
— Я сейчас не с ним, а с тобой. Если ты, конечно, не хочешь, чтобы я позвонил ему… — Я достаю из кармана телефон.
— Нет, — умоляет она. — Не смей звонить ему. Прямо сейчас я не хочу его ни видеть, ни слышать, ни разбираться с ним в случившемся.
О, черт, это и правда серьезно. Она не притворяется и не преувеличивает, так что мне лучше быстро что-нибудь придумать.
— Отвези меня в мастерскую. Я одалживаю у Алекса машину на вечер.
— Можешь взять мою машину, — говорит она, и глазом не моргнув.
Блин. Теперь мне нужно объяснить, почему я не могу взять ее новый прекрасный кабриолет вместо старой тачки моего брата.
— Киара любит винтажные машины. Она расстроится, если я приеду за ней на «бэхе», когда она ждет «Монте-Карло». Она ненормальная, сама ведь знаешь. И ее очень легко огорчить. Я не хочу, чтобы она плакала и заикалась большую часть вечера.
— Ты так и продолжишь нести бред, пока я не отвезу тебя к МакКоннеллу?
— Вроде того.
На светофоре Бриттани глубоко вздыхает.
— Хорошо, я подброшу тебя. Но не жди, что я выйду из машины и стану с ним разговаривать.
— Но если я заберу его машину, кто-то должен будет подвезти его до дома. Можешь это сделать, чтобы я успел как следует подготовиться к вечеру? — Я бешусь, когда вижу моего брата и Бриттани вместе, но мысль о них, разделенных и несчастных, кажется… no está bien, совсем уж печальной. Хоть я и не даю им прохода своими шуточками, но в глубине души я завидую их отношениям. Когда они вместе, весь мир может развалиться на части, и они даже не заметят до тех пор, пока есть друг у друга.
— Не испытывай мое терпение, Карлос, — говорит Бриттани. — Я высаживаю тебя и сразу же уезжаю. Но прежде чем заткнуться, я дам тебе совет относительно предстоящего вечера. Придержи свое эго и веди себя с Киарой так, словно она принцесса. Заставь ее почувствовать себя особенной.
— Думаешь, у меня слишком раздутое эго и проблемы с поведением из-за этого?
Она коротко смеется.
— Я так не думаю, Карлос. Я это знаю. К несчастью, это ваша семейная черта Фуэнтесов.
— Я бы назвал ее достоинством. Именно это делает нас, братьев Фуэнтес, такими неотразимыми.
— Ну да, как же, — говорит она. — Это то, что рушит ваши отношения. Если ты хочешь, чтобы у Киары остались хорошие воспоминания о сегодняшнем дне, просто возьми мой совет на вооружение.
— Я когда-нибудь говорил тебе, что Алекс любит тебя так сильно, что у него по всему телу татуировки, связанные с тобой? Черт, да у него даже между лопаток набиты твои инициалы.
— У него там МК. Это инициалы «Мексиканской крови».
— Нет-нет-нет. Ты ничего не понимаешь. Он хочет, чтобы все так думали, но на самом деле они значат Моя Королева. МК, понимаешь?
— Хорошая попытка, Карлос. Полнейший бред, но попытка и правда хорошая.
Будучи верной своему слову, Бриттани высаживает меня возле мастерской и на полной скорости уезжает. Визг тормозов разносится по парковке, и я отчего-то уверен, что это мой брат научил ее так пафосно тормозить. Что еще больше доказывает, что они должны быть вместе.
В мастерской Алекс лежит под капотом «кадиллака». Интересно, слышал ли он, как его с недавних пор бывшая девушка только что умчалась прочь?
— Что ты здесь делаешь? — спрашивает меня Алекс, вытирая руки о тряпку. — Я думал, ты лежишь дома полумертвый.
— Ты, наверное, удивишься, насколько велика разница между полумертвым и мертвым человеком, Алекс. Вообще-то я все еще дерьмово себя чувствую, но у меня отлично выходит притворяться, будто все о’кей.
