– Кто там?
Голос Миртс звучал устало.
– Это я, Шениор. Можно войти?
Молчание.
– Нет. Утром поговорим. Иди спать, пожалуйста. Не нарушай порядков Гнезда.
Уж такого ответа Шениор никак не мог ожидать. Но, пожав плечами, он решил, что все-таки Миртс лучше знает, что можно делать в Гнезде куниц, а чего лучше не делать. Поэтому он вернулся к себе, лег на циновки и закрыл глаза.
Итак, невзирая ни на что, он остался жив. Не иначе, как по воле Дэйлорона. Но что делать дальше? Взять себе другое имя, забыть о том, кто ты – и стать обычным воином? Или выждать – и вернуться, чтобы править Дэйлороном? И Шениор пожалел, что ему даже не с кем посоветоваться. Память предков, прочно угнездившаяся в крови – это, безусловно, хорошо, без них он ничем бы не отличался от безмозглой личинки. Но как же не хватает тех знаний, что приходят только с годами! Да еще эти проклятые мысли о том, что не просто так умер король Дэйлорона, а что кто-то подсобил ему в этом. И тем самым лишил его, Шениора, всего… Кроме жизни – да и то по стечению обстоятельств…
«Знать бы, как все это было на самом деле,» – думал дэйлор, – «тогда, быть может, я бы сообразил, что делать дальше… как поступить правильно, как не сорваться в пропасть…»
И, даже если лорд Каннеус и нынешний король невиновны в смерти д’Амес, немудрено, что они захотели от него, Шениора, избавиться. А кому понравится, когда правишь ты себе спокойненько, и вдруг объявляется невесть откуда дэйлор, не просто объявляющий себя наследником короны – да еще и на самом деле оным являющийся!
«Может быть, и правда – забыть обо всем, и остаться здесь? На всю жизнь?»
Он мысленно оборвал себя, вспомнив, что уже наметил себе одно дельце за пределами Дэйлорона. Да, да, как он мог забыть? Женщина с теплыми глазами, с ласковыми, мягкими ладонями. Он помнил, она мурлыкала ему глупые песенки, в которых он не понимал ни слова, но от которых становилось хорошо и светло, как купала в корыте с теплой водой, а потом вытирала мягкой тряпочкой… что-то нехорошее случилось с ней, и ему следовало еще выяснить, что именно. И обязательно помочь, защитить – как когда-то она защищала крошечную серую личинку от всех опасностей мира…
Сон подкрался незаметно – и Шениор открыл глаза уже оттого, что в келье стало очень светло. Хитрая система зеркал в отверстиях на потолке – чего он не заметил ночью – позволяла солнцу беспрепятственно проникать в толщу горы.
В дверь осторожно постучали.
– Миртс?
– Тебя хочет видеть Старший. Я отведу тебя к нему.
Голос был мужской.
Шениор торопливо поднялся, мимолетом подумал о том, как это Старший бодрствует днем, когда в силу природы своей должен спать крепким сном.
Затем он долго шел вслед за высоким дэйлор, который двигался с грацией дикого зверя, пока не очутился у арки, завешенной темно-алыми шторами.
Провожатый коротко поклонился и, развернувшись, зашагал прочь, оставив Шениора наедине с бархатным водопадом, где кровавыми искрами играли солнечные лучи.
– Проходите, Ваше Высочество, – прозвучал насмешливый голос, чуть приглушенный разделявшей их преградой, – и, ради предков, не бойтесь вы меня так. Честное слово, смешно смотреть на это.
Шениор невольно улыбнулся. Да, он прав, этот Старший… Должно быть, действительно смешно смотреть на сына короля, который до дрожи в коленках боится вампиров, но изо всех сил старается этого не показывать. В то время как даже самая молоденькая куница знает, что Старший – это учитель и советчик, хозяин Гнезда…
Страх схлынул. Осталось только жгучее любопытство.
И дэйлор, решительно раздвинув шторы, шагнул вперед.
* * *
В комнате царил мягкий, золотистый сумрак – таким приятным освещение бывает в солнечный день в лесной чаще. Боковые стены были сплошь заставлены книжными полками; таинственно искрились надписи на корешках фолиантов. Посреди комнаты стоял великолепно сервированный стол, накрытый на двоих, у дальней стены – кушетка, на которой, закинув ногу на ногу, сидел Старший. Вампир был облачен в длинный стеганый кафтан приятного синего цвета и шаровары такого же цвета. На ногах – странные башмаки, без задников, но с уродливо загнутыми вверх носами.
