Правда, ушел я недалеко…
Аномалии – они разные бывают. Одни тебя плющат, другие на куски разрывают, третьи жгут, четвертые выкручивают, как мокрую тряпку… Но бывают и такие, что вроде бы с тобой ничего ужасного не происходит, а на самом деле это не так. «Болтовня», например. Мелешь языком всякую чушь и остановиться не можешь. Или «дуга», что мозги изнутри выжигает. Или вот как сейчас…
Я сразу почувствовал: что-то не то со мной происходит.
Тоска накатила. Жуткая. Нереальная. Когда на Большой земле кто-то говорит, что у него депрессия, и при этом ходит, ест, спит, – брешет, сволочь. Не знает он, что это такое, и не знал никогда. Депрессия – это когда ты вдруг осознаёшь: всё вокруг тебе настолько обрыдло, что жить просто незачем. Более-менее нормально, когда ты остановился, не шевелишься, даже глазными яблоками не двигаешь. Но сто́ит двинуться – всё. Тоска накрывает тебя страшной волной, и ты в мгновение ока падаешь на самое дно той колоссальной волны, взметнувшейся до самого неба, и вся эта тяжеленная масса начинает давить на плечи, шею, голову, мозг, плюща его в тонкий блин из плоти, корчащейся от невыносимых страданий…
Я стоял – и понимал, что простою так недолго. Меня колотил озноб, пот струился по лбу, шее, мерзкими холодными струйками щекотал лопатки. И при этом осознавал я, что выход есть, но лишь один. Простой, как патрон в моем пистолете, уже досланный в патронник…
Оставалось немногое. Элементарное движение – поднять руку, положить подбородок на ствол и шевельнуть указательным пальцем. Несильно, у этого «глока» спуск очень щадящий, не то что у «макарова», например…
Я видел, как пистолет поднимается словно помимо моей воли – и мне от этого было немного легче. Ведь еще пара секунд – и всё закончится. Не будет этого страшного давления, тоска эта нереальная исчезнет, и жизнь моя, бессмысленная и никому не нужная, вместе с ней прервется наконец-то. Не этого ли я всегда хотел подсознательно? Не оттого ли всегда прямо глядел в глаза смерти и шел навстречу ей без страха – потому что тот, кому жизнь не дорога, никогда за нее трястись не будет…
Теплый, еще не остывший срез ствола коснулся подбородка. Ну, вот и всё. Привет, Сестра, надеюсь, ты простишь своего побратима за все…
Указательный палец шевельнулся. Сколько там еще до освобождения? Миллиметр? Два?
Внезапно что-то затрещало. Он и раньше был, этот треск, но сейчас прям как-то по-особенному застрекотало, пронзительно, неприятно, аж мой сплющенный мозг вздрогнул от омерзения.
И тут я увидел.
Оно выглядело как жирная красная точка на экране коммуникатора, приближающаяся ко мне сбоку. Похоже, разработчики оставили без изменений это наследие старых КПК, разработанных для Зоны, где мутанты и агрессивные двуногие обозначались именно так. И рефлекс на такие точки был у меня один, который никакой вселенской депрессией не перебить.
Я словно себя ломал, когда разворачивался влево. Будто внутри у меня скелет стал стальным, и мне страшным усилием воли и мышц, сведенных судорогой, пришлось его погнуть, искорежить, чтобы повернуться – и закончить движение указательного пальца. И потом повторить его.
Еще.
Еще!
И еще раз!
Это был странный симбионт. Похоже, он когда-то был сталкером, который попал в аномалию – и немыслимым образом выжил, сросся с ней, стал ее частью. Выглядел он как человек с телом, напоминающим полупрозрачную, студенистую плоть медузы. Лица видно не было – так, одни расплывшиеся контуры. Глаз – тем более, лишь впадины на их месте, в которые я всадил несколько пуль, одну за другой.
Думаю, будь у меня в магазине обычные пули со стальным сердечником, я бы вряд ли причинил этой твари какой-то вред. Прошили б они студенистую массу насквозь, вот и весь эффект.
Но в данном случае – сработало.
Я прям точно в замедленной съемке увидел, как мои «полицейские» пули плющатся, попадая в это месиво, отдаленно похожее на человеческую голову, и рвут его на куски!
Тварь покачнулась. Нет, я не убил ее, просто дестабилизировал слегка – и этого оказалось достаточно, чтоб меня отпустило. Тяжкий груз свалился с плеч, освободив мое тело от оков истинной депрессии, и этого вполне хватило, чтоб я сорвал с разгрузки гранату с заранее сведенными усиками, сделал три быстрых шага вперед, сунул стальное зеленое «яблоко» в дыру, проделанную пулями, – и упал ничком.
