Комната Коннера же больше напоминала пещеру, в которой он залегал всякий раз, как мог. Внутри было темно и не прибрано. Среди куч грязной одежды виднелись фрагменты ковра. Наполовину съеденный сэндвич валялся на полу и провел там уже очень много времени.
Около часа спустя, близнецы услышали звуки, означавшие, что мама вернулась с работы. Они спустились вниз на кухню. Она сидела за столом и разговаривала по телефону, проглядывая стопку конвертов, которые вытащила из почтового ящика.
Шарлотта Бейли была очень привлекательной рыжеволосой женщиной с усыпанным веснушками лицом. Их близнецы, несомненно, унаследовали от неё. У Шарлотты было большое, заботливое сердце, и любила она своих детей больше всего на свете. К сожалению, последнее время они почти не видели свою маму.
Она работала медсестрой в местной детской больнице и была вынуждена брать двойные смены, чтобы содержать семью. Миссис Бейли уезжала утром, когда дети еще спали, и приезжала вечером, когда они уже спали. Единственным временем, которое она проводила с близнецами, были короткий ланч и ужин.
Миссис Бейли любила свою работу, ей нравилось ухаживать за больными детишками, но это отнимало все её время. Так что близнецы чувствовали, что в день папиной смерти, они потеряли обоих родителей.
— Привет, ребята, — поприветствовала близнецов миссис Бейли, прикрывая рукой телефонную трубку. — Хорошо провели день в школе?
Алекс положительно кивнула. Коннер с излишним энтузиазмом поднял вверх большой палец.
— Да, я смогу взять смену в понедельник, — сказала она, разговаривая с кем-то из больницы. — Никаких проблем, — солгала она.
На большинстве конвертов, которые она перебирала, была ярко-красная наклейка с предупреждающими надписями: «ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ» или «ПЛАТЕЖ ПРОСРОЧЕН». Даже вырабатывая все свои часы, миссис Бейли приходилось выкручиваться по поводу денег. Она положила конверт лицевой стороной вниз, пряча его от близнецов.
— Благодарю вас, — сказала в телефон миссис Бейли и положила трубку. Она повернулась к детям. — Как дела ребята?
— Хорошо, — покорно сказали оба.
У миссис Бейли включилась «мам-интуиция». Она знала, их что-то беспокоит.
— Что такое? — спросила она, изучая их лица. — Вы какие-то поникшие.
Алекс с Коннером переглянулись, не зная, что сказать. Мама знает про их старый дом? Надо ли ей рассказывать?
— Ну, давайте же, — сказала мама. — Что случилось? Вы можете все мне рассказать.
— Мы расстроены, — сказал Коннер. — Мы знали, разумеется, что в конечном итоге так и будет.
— Что именно? — спросила миссис Бейли.
— Дом продан, — ответила Алекс. — Увидели, когда шли домой из школы.
Некоторое время все молчали. Для миссис Бейли это была не новость, но близнецы могли точно сказать, что она не была так расстроена, как они, и надеялась, что дети этого не заметят.
— Ах, это, — сказала миссис Бейли. — Да, я знаю. Не стоит из-за этого расстраиваться. Как только всё устроится, мы купим дом побольше и получше.
Дело было в том, что ни миссис Бейли, ни близнецы врать не умели. Но все же Алекс с Коннером продолжали улыбаться и кивать.
— Чему сегодня в школе вы научились? — спросила мама.
— Много чему, — с широкой улыбкой доложила Алекс.
— Мало чему, — с недовольным видом пробормотал Коннер.
— Это потому что ты снова уснул на занятиях! — сболтнула Алекс.
Коннер одарил сестру мрачным взглядом.
— Ох, Коннер, что, опять? — произнесла миссис Бейли, качая головой. — Что же нам с тобой делать?
— Но я не виноват! — ответил Коннер. — Уроки миссис Питерс вгоняют меня в дрёму. Это происходит само собой! Как будто мозг просто отключается или что-то типа того. Даже мой старый трюк с резинкой порой не срабатывает.
— Трюк с резинкой? — спросила миссис Бейли.
— На запястье ношу резинку и, когда хочется спать, я дергаю за нее, — объяснил Коннер. — Я был уверен, что способ надёжный!
Миссис Бейли изумленно покачала головой.
— Знаешь, не стоит забывать, насколько тебе повезло, что ты ходишь в этот класс, — сказала миссис Бейли, глядя на сына «мам-взглядом», вызывающим чувство вины. — Все дети в больнице были бы рады поменяться с тобой местами и ходить в школу каждый день.
