Утром 9 февраля англичане обнаружили, что в Генуэзском заливе нет никаких признаков вражеских кораблей. Море было совершенно спокойным, небо безмятежно голубело, и 2 линкора начали обстрел. Адмирал Сомервилл так описывал это:
«На берегу ни малейшего движения, в море никаких кораблей, кроме наших. Для начала мы подошли на расстояние 10 миль к Генуе, а потом загремели залпы».
Это оказалась действительно «хорошо замаскированная вылазка». Линкоры изрыгали пламя, и обстрел превратился фактически в учебную стрельбу по верфи и портовым сооружениям. Хотя там в это время ремонтировался «Кайо Дуилио», он избежал попаданий. Однако на город и порт обрушились 273 снаряда калибра 381 мм, которые потопили прямо в гавани 5 транспортов и повредили еще несколько. Серьезно пострадали завод фирмы «Ансальдо», электростанция, железнодорожная сортировочная станция, а также сооружения верфи. В городе имелись большие разрушения, погибло около 150 человек. Ответный огонь итальянских береговых батарей, которые наконец изволили проснуться, оказался совершенно неэффективным. Старая истина, что линкор не может бороться с береговой артиллерией, была поставлена под вопрос.
Старушка «Малайя» стреляла с особым смаком. На левом ноке гордо вился флаг Малайской федерации. (Напомним, что этот корабль был подарен Королевскому Флоту Малайской федерацией, и в бою поднимал ее флаг.) Как нетрудно было заметить, этот флаг сильно напоминал флаг пароходной компании «Пенинсьюлар энд Ориэнтал», что дало Сомервиллу повод беззлобно пошутить. В разгар боя он сигналом передал на «Малайю»: «Вы похожи на взбесившийся „Пи энд О“!»
Артиллеристы заранее ознакомились с целями на специально сооруженном макете. Однако аппетит приходит во время еды. Полное отсутствие сопротивления привело к тому, что под огонь попали все заметные объекты на побережье. Сомервилл даже запросил сигналом у своей эскадры: «Кто разбил маяк и зачем?»
Самолеты «Арк Ройяла» поставили мины в Специи, успешно завершив операцию. Это был великолепный пример смелого использования морской мощи, несмотря на превосходство противника в силах. Сомервилл благополучно увел свою эскадру назад, через 2 дня позволив себе нарушить радиомолчание. «Обстрел закончен. По всем отчетам, Генуя получила чертовски хорошую трепку». Это было действительно так. Итальянский флот, который бросился на север, чтобы перехватить Соединение Н, ничего не нашел. Было ли это следствием невезения итальянцев или, наоборот, удачи англичан — вопрос остается открытым. К 11 февраля Соединение Н вернулось в Гибралтар, не получив ни единой царапины.
Обстрел Генуи, проведенный вскоре после обстрела Валоны, резко поднял настроение англичан. И не только англичан. Для оккупированной Европы это тоже была прекрасная новость. Королевский Флот продолжал активные операции, хотя континент лежал под пятой Германии. Позднее Черчилль, выступая по радио, заявил: «Если канонада возле Генуи, прокатившись вдоль побережья и отдавшись эхом в горах, достигла ушей наших французских друзей, погруженных в горе и страдания, она может обрадовать их. Пусть они почувствуют, что их друзья действуют, их друзья рядом, и Британия правит волнами!»
Средиземноморский флот в феврале провел ряд операций, чтобы отвлечь внимание противника от Соединения Н и прикрыть конвои с войсками, направленные в Грецию и на Крит. 19 марта он вышел в море, чтобы прикрыть конвой на Мальту, и вернулся в Александрию 24 марта. Эти операции не встретили никакого противодействия.
Тем временем назревали великие события. Люфтваффе заявили, что 16 марта немецкие торпедоносцы повредили 2 британских линкора. Это сообщение, насквозь фальшивое, внушило командованию Оси безосновательное чувство уверенности и безопасности. Под давлением немцев итальянцы, наконец, согласились использовать свои тяжелые корабли для атаки конвоев, следующих в Грецию. Они планировали операцию с исключительной осторожностью и согласились на ее проведение только при условии серьезной поддержки Люфтваффе. Однако, когда началась операция, этой самой поддержки итальянцы не дождались.
