Р. Д. Лэйнг: Принцип «боль-удовольствие» — один из самых фундаментальных принципов, заложенных самой природой. Функция любой боли — предупредительная. Она как будто оповещает о том, что происходящее способно представлять угрозу для жизни. Именно поэтому сунув руку в огонь, человек тут же отдёргивает её. Боль вынуждает отпрянуть. Удовольствие — противоположная сторона того же самого. Это встроенный механизм, который сообщает нам верное направление действий. Механизм получения удовольствия можно обмануть искусственными средствами, это верно. Например, принимая наркотики, человек обманывает себя, считая, что они приятны — в то время, как они причиняют вред — и таким образом, как и многие другие, привыкает к получению пагубного и фальшивого удовольствия. Но если не извращать механизм получения удовольствия, то он будет достоверно указывать человеку надёжные пути к становлению и развитию. Ты меня понимаешь?
Джилли О'Салливан: Да, понимаю.
Р. Д. Лэйнг: Теперь вот что. Ты знаешь, что можешь испытывать сильное удовольствие и в эмоционально окрашенных, и в чисто эротических отношениях. С эволюционной точки зрения, с нами произошло вот что: получение нами какого-либо сексуального удовольствия сильно корректируется цивилизацией, поэтому мы развили в себе то, что Вильгельм Райх[71] называет «бронёй характера». Наши потребности искажены, а революционное движение, с которым ты столкнулась — попытка исправить это, хотя чаще всего такие попытки имеют односторонний характер. Сексуальная лживость, присущая современному обществу, заключается прежде всего в запрете на получение удовольствия или по крайней мере в попытках установить такой запрет. Впрочем, в последнее время это встречается всё реже. Что действительно ВАЖНО — так это проломить броню собственного характера и выпустить на волю свою сексуальность.
Джилли О'Салливан: Синке нередко просил меня помастурбировать вместе с ним, и пытался меня стимулировать, но я не могла этого вынести.
Р. Д. Лэйнг: Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что не могла этого вынести?
Джилли О'Салливан: Мастурбацией я всегда занималась самостоятельно и в одиночестве. И у меня всё получается быстро и легко.
Р. Д. Лэйнг: И к тому же очень хорошо. Когда ты мастурбируешь сама, этот процесс характеризуется так: в этой ситуации ты выполняешь определённые действия и одновременно переживаешь ощущения, вызванные этими действиями. Разница с ситуацией, когда кто-то другой стимулирует тебя, в том, что он выполняет действия, не зная точно, какие именно ощущения они у тебя вызывают. Таким образом, если только он не сверхчуткий человек, у тебя останется впечатление о нем как о неловком и не очень-то хорошем партнёре. Но давай представим себе человека, который, стимулируя тебя, может довести тебя до оргазмов даже более сильных, чем когда ты мастурбируешь сама.
Джилли О'Салливан: Это же чудесно.
Р. Д. Лэйнг: Но это ведь не только чудесно, это ещё и создаёт жутко напряжённую эмоциональную связь, если он действительно знает, какие именно ощущения ты хочешь получить, и делает так, чтобы ты действительно их получила.
Джилли О'Салливан: Да, Синке говорил, что подобных мужчин называют сутенёрами. И ещё — что сутенёры должны развивать безразличие, и что любой мужчина, который не может проявить равнодушие к женщине, закончит тем, что она приберёт его к ногтю. Синке ещё рассказывал о том, что он называл «сесть сверху» и утверждал, что прежде всего сутенёр должен отслеживать в своих женщинах именно это свойство. Поэтому если уличная девица говорит своему сутенёру, что терпеть не может другую проститутку, потому что та не целиком свой барыш сдаёт, то сутенёру стоит присмотреться к ней получше, потому что за этим многое может стоять.
Р. Д. Лэйнг: Что касается сексуального удовлетворения в целом — тех его разновидностей, что способна преобразить любовь — ведь оно может быть гораздо сильнее, чем Синке мог бы предположить, раз у него это ассоциируется с сутенёрством.
Джилли О'Салливан: Да, но возможно, я не ощущаю готовности показать самую личную частицу себя — моё истинное «я».
