— Прочь с дороги! — скомандовал он. — Посмотрим, что там на этот раз.
На этот раз пришла девушка. Рыжие волосы развевались на бегу, лицо раскраснелось от волнения. Она буквально ворвалась в рубку.
— Питер! — закричала она. — Андриас и его…
Но тут она все увидела и умолкла. Двейн смотрел на нее. Он хотел что-то сказать, потом заметил выражение ее глаз, которые внезапно вспыхнули. Губы девушки приоткрылись, она издала тихий крик и бросилась на Андриаса.
Питер чертыхнулся и попытался развернуться вместе с пистолетом, но тут рубка наполнилась громом, в котором потонул грохот двигателей, и в голове Двейна сверкнула голубоватая вспышка. Откуда ни возьмись навалилась тьма. Он упал, успев заметить, как в рубку хлынули люди и как заблестели тепловые лучи.
“Ну вот”, — подумал он с горечью, и это была его последняя мысль.
Двейн снова лежал на той же койке в лазарете. Голова болела и кружилась. Он заставил себя открыть глаза и увидел девушку, которая смотрела на него. Лицо ее прояснилось, когда она заметила, что его ресницы вздрогнули и разомкнулись. Но потом ее лик вновь омрачился, а губы задрожали.
— Черт тебя возьми, Питер, — прошептала она. — Кто ты на этот раз?
— Питер Двейн, кто ж еще? — ответил он.
— Слава богу, что ты это знаешь! — послышался голос капитана. Он здорово изменился с тех пор, как они виделись в последний раз: одна рука висела на перевязи, сквозь которую проступали желтые пятна мази от ожогов.
Питер потряс головой, пытаясь прийти в себя.
— Где я? — спросил он. — Андриас…
— Андриас там, откуда уже не сможет до тебя добраться, — отвечал капитан. — Он заперт внизу с двумя своими парнями. Третий мертв. Как твоя память, Питер?
— Похоже, ничего, — сказал он, хотя по-прежнему чувствовал себя как пришибленный. — Но где я? Панель управления… Я сжег ее.
Капитан засмеялся.
— Знаю, — коротко ответил он. — Думается, в каком-то смысле ты был вынужден это сделать. Ты никому не верил, не мог верить. И ты должен был сделать все, чтобы ружья не очень скоро попали обратно на Каллисто. Мы уже отключили двигатели и летим по орбите.
Двейн обмяк.
— Послушайте, — сказал он, — кажется, у меня проясняется в голове. Но как… то есть… вы были на моей стороне? Все время?
Капитан невозмутимо кивнул.
— Да, Питер. То есть на стороне Лиги. Когда стало известно о замыслах Андриаса, пришлось срочно принимать меры. Мы не могли вторгнуться на Каллисто: это чревато кровопролитием и к тому же заставило бы Андриаса действовать. А уж тогда пиши пропало. Каллисто уже сейчас представляет собой политическую пороховую бочку, которая могла бы взорваться.
Глаза Питера загорелись внезапной надеждой.
— А вы и я… — начал он.
— А ты, я и еще пара ребят, о которых никто не знает, получили задание уладить дело. Нам надо было узнать, кто поддерживает Андриаса, и не дать ему получить электронные ружья, пока идет проверка командиров гарнизона Каллисто. Выяснили, кто стоял за Андриасом на Земле. Это группа недовольных режимом толстосумов. Они хотели эксплуатировать Каллисто в своих интересах и заключили с ним тайные сделки на концессии. Ты, разумеется, затягивал доставку ружей, сколько мог. Они лишнюю неделю пролежали в складах на Луне, пока ты спорил об условиях. Как раз этим вы со Стивенсом, наверное, и занимались в тот момент, когда мы меняли курс.
— Ну, довольно с вас, — вмешалась медсестра. — Я тоже хочу сказать ему несколько слов.
— Нет, погодите, — заспорил Двейн, но капитан, широко улыбаясь, уже двинулся к двери.
— Потом, — бросил он через плечо. — Времени у нас вдоволь.
Дверь за ним закрылась, и Двейн повернулся к девушке. Он опять потряс головой. Дымка в сознании рассеивалась. Он уже почти все помнил: события обретали четкость очертаний. Эта девушка, к примеру…
Она заметила его движение.
— Как голова, Питер? — сочувствующе спросила девушка. — Андриас попал в тебя из своего ужасного пистолета с пулями. Я пыталась остановить его, но успела только сбить прицел. Ой, Питер, как же я испугалась, когда увидела, что ты падаешь!
— Возможно, вы спасли мне жизнь, — серьезно сказал Двейн. — Андриас всегда удивлял меня искусной стрельбой.
