Вообще говоря, в последние десятилетия постоянно возникает вопрос о влиянии финикийской литературы на Книгу книг – Библию. Мы уже не раз подчеркивали культурное превосходство финикийцев на рубеже I тысячелетия до нашей эры над израильскими племенами, захватившими Ханаан. Последние, в частности, усвоили финикийский линейный алфавит. «Но это значит, – делал вывод И.Ш. Шифман на страницах книги «Ветхий Завет и его мир», – что в Иудее и Израиле имела хождение и читалась финикийская литература. Многие особенности ветхозаветного стиля – лаконичность, точность, отсутствие внешней орнаментировки и экспрессии – сложились, по всей видимости, под влиянием финикийской прозы, какою она предстает перед нами из составленных на финикийском языке надписей исторического содержания».
К сожалению, собственно исторические части книги Санхунйа-тона не сохранились. Некоторые представления о тирских летописях дают лишь выписки, сделанные Иосифом Флавием, правда, не из них, а из цитировавших их эллинистических писателей – Менандра Эфесского и Дия, живших около II века до нашей эры и писавших на греческом языке. В сохранившихся отрывках идет речь о царствовании Хирама и мятеже Элулая. Кроме того, приводятся списки царей, наследовавших Хираму, и списки судей, правивших Тиром незадолго до прихода персов.
Итак, фальшивое и подлинное разделено. Сейчас ученые больше спорят о том, когда именно жил Санхунйатон. В сохранившихся цитатах самого финикийского историка есть некоторые подсказки. Так, он упоминает железо и способы его обработки, появившиеся лишь в конце II тысячелетия до нашей эры: «От них произошли два брата, которые открыли железо и изобрели его обработку… Крон приготовил из железа серп и копье» (I, 11, 18). В другом месте он говорит о царствовании одного из финикийских богов над Африкой, Сицилией и западными землями. А это было возможно только после первого этапа финикийской колонизации.
Немецкий историк Отто Айсфельдт отмечал, что имя Санхунй-атона, как и имя угаритского писца Илимильку, по праву могло бы находиться в известном библейском списке мудрецов: «И была мудрость Соломона выше мудрости всех сынов востока и всей мудрости Египтян. Он был мудрее всех людей, мудрее и Ефана Езрахитянина, и Емана, и Халкола, и Дарды, сыновей Махола» (3 Цар. 4,30 – 31).
Сочинения Санхунйатона содержали историю финикийского народа и излагали его верования. В первой книге говорилось о происхождении мира и богов, о борьбе различных поколений богов, а во второй книге – о деяниях «молодых богов».
В Финикии – стране, раздробленной на множество городов-государств, так и не сложилось единой мифологии. Существовало несколько ее версий. Все финикийцы почитали одних и тех же богов, хотя в разных городах бытовали различные рассказы о них. Как полагают современные историки, Санхунйатон придерживался библской, тирской и отчасти берутской традиций.
В то же время финикийцы всегда ощущали свое этническое единство. Поэтому история всей Финикии не могла не появиться у этого народа. Вероятно, Санхунйатон переходил к изложению земной истории в своей третьей книге. Его труд мог напоминать произведения греческих логографов – например, жившего в VI веке до нашей эры Гекатея, – соединявших описание мифической древности с конкретной земной историей и доводивших ее вплоть до современности.
Еще меньше мы знаем о другом финикийском авторе доэлли-нистической эпохи: его звали Мох, или Малх. Его имя упоминает Иосиф Флавий; на него ссылается философ Дамаский, «последний официальный представитель языческой науки» (Б.А. Тураев). Мох был известен античному читателю как философ, мудрец и автор космогоний. По словам греческого философа Секста Эмпирика, учение об атомах, из которых состоит все сущее, создано задолго до Демокрита, которого мы считаем его основоположником, и подлинным творцом атомистической теории был финикиец Мох.
Вероятнее всего, Мох тоже написал историю, в которой сначала изложил сидонскую версию возникновения мира, затем рассказал о богах и, наконец, остановился на событиях земной истории. По Стра-бону, Мох жил до Троянской войны, однако это означает лишь, что он жил очень давно. Труды Санхунйатона и Моха позволяют говорить о наличии в Финикии своей оригинальной историографии.
