Бурные события начала ХII века до нашей эры совершенно перекроили политическую карту тогдашнего мира. Египетская держава хоть и устояла под натиском пришлых племен – так называемых «народов моря», – но лишилась былого могущества. К ее посланнику относились теперь даже с некоторым пренебрежением, зная, что его можно оскорблять безнаказанно. Расплаты не последует. Мечи и колесницы египетской армии не отомстят за поруганную честь посла. Мытарства Ун-Амона в независимой Финикии поразительно напоминают мытарства русских в году 1992 в какой-нибудь независимой союзной республике. Остается лишь добавить, подчеркивая фантасмагоричность происходящего, что заносчивый Закар-Баал был правителем крохотного города-государства. Под его властью находился лишь город Библ и его ближайшие окрестности.
История Ун-Амона наглядно показывает, как возросло самосознание финикийцев и как они стремятся держаться на равных с посланцами фараона. Они не желают служить Египту; они хотят торговать с ним – к собственной выгоде.
Тогда Ун-Амон принялся уверять правителя Библа, что готов был заплатить ему, но в дороге у него украли все деньги. На это Закар-Баал возразил: пусть ему пришлют еще денег. Наконец, скрепя сердце, Ун-Амон сдался. Он отправил гонца к правителю Нижнего Египта. Тогда и Закар-Баал велел своим людям валить деревья и доставлять их в гавань.
Через несколько недель гонец вернулся из дельты Нила и привез четыре золотых кувшина и чашу, пять серебряных кувшинов, десять одеяний из царского полотна (виссона), десять кусков тонкого полотна, пятьсот свитков папируса, пятьсот бычьих шкур и пятьсот канатов, а также 20 мешков чечевицы и 30 корзин сушеной рыбы.
Закар-Баал обрадовался подаркам. Теперь он отрядил триста человек заготавливать лес. Деревья валили и на зиму оставляли на месте. Еще царь выделил триста рабочих волов, чтобы на следующее лето доставить срубленный лес на берег моря.
Однако незадолго до возвращения в Египет у Ун-Амона вновь начались неприятности. Он поссорился с вождем племени чекеров. Это племя было одним из «народов моря»; оно осело на побережье Палестины около города Дора, что находился близ современной Хайфы. Вождь племени возмутился тем, что египтянин решил перевезти лес морем без его ведома. На одиннадцати кораблях чекеры приплыли в Библ и потребовали выдать им Ун-Амона.
Закар-Баал стал утешать его, но и наживать себе новых врагов он не хотел. Стремясь избежать ссоры и с египтянами, и с чекерами, он передал вождю племени: «Я не смогу пленить посланца Амо-на в моей стране. Дайте мне отправить его, а потом преследуйте его, чтобы задержать» (пер. Н. Симакова). Узнав об этом, Ун-Амон заплакал и тотчас пустился в бегство.
Однако неудачи его не оставляли. Снаряженный корабль был подхвачен бурей и отнесен к берегам Кипра. Здесь папирус с отчетом обрывается, и нам неизвестно, как Ун-Амон сумел пробраться в Египет. Мы знаем лишь, что он каким-то образом спасся.
Вообще отчет Ун-Амона изобилует загадками. Почему, лишившись денег, он продолжил путешествие в Библ? Почему он поехал без охраны? Ведь обычно египетских посланников сопровождали отряды хорошо вооруженных лучников с опытными командирами. Известна, например, надпись, оставленная по приказу фараона Рамсеса III: «Я сделал тебе (Амон) ладьи, баржи и корабли с лучниками, со снастями… Я назначил на них командиров лучников и капитанов с многочисленной командой, без числа, чтобы доставлять дары земли Финикии и других чужих стран на краю земли в твои великие склады в Фивах победоносных» (пер. Ф.Л. Мендельсона). Неужели в Египте теперь не нашлось средств, чтобы снабдить своего посланника достойной свитой?
А чекеры? Почему правитель Библа, надменно говоривший с посланником Египта, легко пошел им на уступки? Неужели он так боялся их?
Даже список товаров, присланных Закар-Баалу, заставляет задуматься. Разве жители Библа не могли выделывать тонкое полотно? А чем так ценны свитки папируса для города, который греки называли «Библ(ос)» – «Папирус»? Стоило ли менять их на строевой лес?
Попробуем ответить на эти вопросы. Начнем с папируса. В то время это был дорогой материал; его берегли и старались не тратить напрасно. Его изготавливали из болотного растения Cypеrus papyrus, первоначально произраставшего лишь в Африке. Египтяне, разрезая стебли растения на пласты, выделывали из него писчий материал, который готовы были купить в любой канцелярии, в любом архиве, ведь легкие свитки занимали куда меньше места и были намного легче клинописных табличек. К немалой выгоде для себя Египет фактически обладал монополией на производство папируса – главного писчего материала в I тысячелетии до нашей эры.
