— У вас, похоже, что-то случилось, — проговорил он.
Незнакомец поправил на носу очки: у моего приятеля была такая же привычка.
— Да, — отозвался он. — Водяной насос потерял. — На вид ему было за сорок, хрупкого телосложения. По-английски он говорил без ошибок, но с легким французским акцентом.
Уил быстро вышел из машины и представил ему нас обоих. Когда этот человек протягивал мне руку, его улыбка тоже показалась знакомой. Звали его Крис Рено.
— Вы говорите, как француз, — заметил я.
— Я и есть француз, — отвечал он. — Преподаю психологию в Бразилии. А здесь, в Перу, собираю сведения об одной археологической находке, о некоем Манускрипте.
Какое-то мгновение я колебался, не будучи уверен, насколько можно доверять этому человеку.
— Мы здесь по этой же причине, — в конце концов признался я.
Он взглянул на меня с глубоким интересом:
— Что вы можете сказать о нем? Вы читали списки?
Прежде чем я успел ответить, из дома вышел Уил и за ним с шумом захлопнулась обтянутая сеткой дверь.
— Нам повезло, — обратился он ко мне. — У хозяина есть место, где можно поставить палатки, и горячая еда. Можно здесь и заночевать. — Он повернулся к Рено и выжидающе посмотрел на него. — Если вы не против, мы строимся на том же месте, которое уже оставлено за вами.
— Да-да, — обрадовался француз. — Я рад компании. Новый насос доставят сюда не раньше завтрашнего утра.
Они с Уилом разговорились о технических характеристиках и надежности вездехода Рено, а я в это время грелся на солнце, прислонившись спиной к джипу, и предавался приятным воспоминаниям о своем старом приятеле, которого мне так напомнил Рено. С такими же широко поставленными глазами, любознательный — ну совсем как Рено! — он только и делал что читал книги. Я силился вспомнить, о чем он любил порассуждать, но со временем это выветрилось из головы.
— Давайте перенесем вещи и будем располагаться, — предложил Уил, похлопав меня по спине.
— Хорошо, — рассеянно согласился я.
Он открыл заднюю дверцу, вытащил палатку и спальные мешки, подал мне их, а сам взялся за брезентовый мешок с одеждой. Рено запирал свою машину. Все вместе мы прошли мимо магазинчика и спустились по ступенькам. За домом утес круто обрывался вниз, и мы двинулись влево по узкой тропке. Примерно через сотню метров мы услышали шум воды, а потом увидели низвергающийся со скалы поток, В воздухе веяло холодом, и в нос ударил резкий запах мяты.
Прямо перед нами открылась ровная площадка, где поток образовывал небольшое круглое озерцо примерно метров восемь в поперечнике. Кто-то расчистил здесь место для палаток и сложил из камней кострище. Неподалеку у дерева были сложены дрова для костра.
— Чудесно, — проговорил Уил и принялся распаковывать свою вместительную четырехместную палатку. Справа от Уила Рено разбил свою, поменьше.
— Вы с Уилом занимаетесь исследованиями? — спросил меня Рено, улучив момент. Уил уже закончил с палаткой и пошел выяснить насчет ужина.
— Уилсон — проводник, — сказал я. — А я в настоящий момент вообще ничем не занимаюсь.
Рено недоуменно посмотрел на меня.
Я улыбнулся:
— Вам знакомы какие-нибудь части Манускрипта?
— Я знаком с Первым и Вторым откровениями, — проговорил он, подойдя поближе. — И вот что я хочу вам сказать. Я считаю, что все происходит именно так, как об этом говорится в Манускрипте. Мы меняем свое мировоззрение. Я вижу это по психологии.
— Что вы имеете в виду?
Он перевел дух:
— Я занимаюсь конфликтами, изучаю причины ожесточенных отношений между людьми.
Нам давно известно, что причина этого ожесточения в желании подчинить себе других людей и властвовать над ними, но лишь недавно это явление было изучено нами с точки зрения сознания человека. Мы задались вопросом: что побуждает в нас желание подчинить себе кого-то? Мы выяснили, что когда один человек подходит к другому и заводит разговор — а такое случается в мире миллионы раз на дню, — может произойти одно из двух: после того как собеседники разойдутся, кто-то из них будет ощущать или силу, или слабость, в зависимости от того, как проходило их общение.
Я с недоумением посмотрел на него, и он, похоже, испытал некоторую неловкость от того, что поторопился высказаться и так долго говорил. Я попросил его рассказывать дальше.
