Отчаянный крик вырвался из груди Билла. В этом крике слышалось все отчаяние и страх последних часов.
— Кора!
Несчастный упал на колени рядом с гробом. Сквозь стеклянную крышку он видел лицо жены. Черты его были прекрасны, словно выточенные резцом скульптора.
Билл пристально смотрел на Кору, стараясь уловить хоть какие-то признаки жизни. Он всматривался, пока глаза не начали слезиться, но так и не смог определить, теплится ли в ней жизнь.
— Я должен открыть гроб, — прошептал Билл. — Я обязан это сделать.
Он начал искать что-нибудь, чем можно было бы приподнять крышку или разбить гроб, — Меч!
Он все еще валялся на полу, и Билл схватил его. Теперь это орудие убийства должно было спасти его жену. Билл размахнулся и изо всех сил ударил мечом по стеклу гроба. Когда клинок уже со свистом рассекал воздух, у Билла мелькнула страшная мысль — разруби" гроб, он может ранить и Кору. Однако меч лишь со звоном скользнул по крышке, едва не вырвавшись из рук репортера. Стекло выдержало страшный удар. Единственным его результатом были две царапины на крышке.
Билл был близок к отчаянию. На его глазах выступили слезы разочарования и ярости. Он ничего не мог сделать для освобождения Коры.
Шум за спиной заставил Билла обернуться. Дверь позади него тихо отворилась, и в комнату вошел Эббот.
— Не старайтесь, — сказал он. — Материал очень прочный.
На лице гробовщика мелькнула циничная улыбка. Глядя на него, Билл понял, что Эбботу удалось справиться с инспектором. Билл размахнулся и с яростным криком обрушил клинок меча на голову гробовщика.
— Нет, этим вы меня не убьете, — хрипло прокаркал Эббот.
Он выдержал удар ничуть не хуже, чем его гробы.
— Но я могу снести тебе череп, — прорычал репортер и нанес еще один удар.
Он увидел страх в глазах Эббота. И скорее почувствовал, чем понял, что у противника есть уязвимое место.
В последнее мгновение Эббот присел, и меч просвистел над его головой, задев полуоткрытую металлическую дверь. Сила удара была так велика, что Билла крутануло его инерцией. Прежде чем он успел повернуться, Эббот со страшной, силой ударил его сзади. У Билла перехватило дыхание. Отброшенный к стене, он потерял равновесие. Кулак Эббота, как паровой молот, угодил Биллу в висок. У репортера посыпались искры из глаз, и он упал на колени. Следующий удар пришелся в затылок и окончательно отправил Билла в страну снов.
— Идиоты! — пренебрежительно пробурчал Эббот. — Они еще увидят, что это значит — иметь дело со мной.
Он медленно подошел к стеклянному гробу и нажал на потайное место на крышке. Раздался шипящий звук выходящего воздуха.
Вильям Эббот легко снял крышку гроба и вынул оттуда Кору Конноли. Он положил казавшуюся мертвой женщину на пол рядом с Биллом и несколько секунд внимательно разглядывал обоих.
— Из вас получатся прекрасные трупы, — прошептал он.
С ожесточенным отчаянием Джон боролся со своими путами. Эббот затянул ремень чертовски туго, но, к счастью, кожа была мягкой. Джон изо всех сил растягивал, крутил и тянул ремень. Наконец он подался. Совсем немного, но это уже был успех.
Внезапно он услышал крик. Джон узнал голос Билла. Потом щелкнула дверь, и стало тихо. Ожидая самого худшего, инспектор стал еще энергичнее освобождаться от своих пут. Теперь он старался вытащить из петли кисть руки. И это ему удалось. Он сильно ободрал кожу запястья, но правая рука теперь была свободна. Остальное не составило для него труда. В это время Джон услышал со стороны двери странный звук, как будто что-то волокли по полу. Не теряя ни секунды, инспектор вскочил и кинулся к газовой горелке. Он знал, что ему делать дальше.
Вильям Эббот спиной открыл дверь комнаты. Он волочил Билла Конноли, обхватив его сзади.
— Вы сейчас удивитесь, Синклер, — сказал демон и положил на пол репортера, который все еще был без сознания.
— Вы так считаете? — спросил Джон.
Эббот обернулся. Его глаза расширились в бесконечном удивлении. Казалось, он не может поверить в то, что видит.
Джон Синклер стоял возле газового баллона и держал в руках газовую горелку. Он уже открыл вентиль и, когда Эббот повернулся, как раз подносил заожигалку к соплу. Джон полностью открыл вентиль, и длинный язык пламени с шипением ринулся к Вильяму Эбботу.
