Мирка, явно сытая, спала на кровати Дарины, раскинув лапы во все стороны, и чуть похрапывала.
Контрастный душ вернул бодрость, смыл раздражение и злость на себя. В конце концов, думала Дарка, вытираясь полотенцем, ничего такого и не произошло. Ну не поняли немного друг друга. Если она его заинтересовала, то позвонит. А на нет, как говорится, и суда нет.
До встречи с Вадимом Сергеевичем оставалось минут сорок. Дарине не особо хотелось ехать на ужин, сидеть в ресторане, но понимала, что отказать неудобно. Все же он явно старался порадовать ее. Так что расчесала волосы, стянула в высокий хвост, нанесла на тело легкий крем с запахом яблока. Из одежды выбрала длинный белый сарафан в греческом стиле, надела тонкую серебряную цепочку с прозрачным кулоном и серебристые босоножки на невысоком каблуке. Краситься опять не стала, только чуть тронула губы розовым блеском.
Вадим Сергеевич заехал в семь часов, заходить отказался, просто поторопил Дарину. Она уже и сама была рада сбежать из дома, так как мама начала произносить торжественную, полную намеков речь о том, какой замечательный мужчина пригласил ее дочь на ужин. Дарка только кусала губы, стараясь сдержать рвущееся наружу ехидство. Да еще пришедший домой Олег не без пафоса заявил, что ей повезло, после чего посоветовал переодеться. По его мнению, в ресторан следовало идти в чем-то более нарядном.
– Да ты вьетнамский ширпотреб от дизайнерской шмотки не отличишь, – не сдержалась Дарина и поспешила удрать из дома, прежде чем отчим сумел придумать достойный ответ.
Вадим привез ее в какой-то новый и явно дорогой ресторан на набережной. Через огромные, на всю стену, окна можно было любоваться на реку, кондиционированный воздух помогал забыть, что снаружи почти сорок градусов жары. Дарина с интересом оглядывалась. Довольно много посетителей, обстановка современная, в бежевых и зеленоватых оттенках с золотыми мазками. Круглые столики под роскошными скатертями, удобные кресла и почтительные официанты. Чуть тонированные стекла и золотистые шторы, что были сейчас раздвинуты.
Их столик оказался у окна. Отсюда можно было видеть всю набережную и мост через реку.
– Что будешь? – Вадим Сергеевич с улыбкой кивнул на меню, лежавшее перед девушкой.
– Я не знаю.
– Ты хоть меню посмотри.
Дарина послушно взяла тяжелую папку и принялась ее листать.
– Вадим, давайте лучше я на вас положусь. Мне пока только хочется чего-нибудь холодного.
– Хорошо, я твои вкусы вроде бы знаю.
Вадим перечислил официанту блюда, заказал соки. Дарина тем временем рассеянно смотрела в окно. Снаружи люди спешили по делам, гуляли, встречались. Прямо напротив ресторана остановился блестящий «чоппер», с него соскочил темноволосый мужчина в черных очках, помог слезть тонкой девушке с копной рыжих волос, доходящих ей до бедер. Парочка о чем-то начала спорить, потом барышня села на широкий парапет и скрестила руки на груди. Молодой человек потоптался, плюнул в сердцах и присел на мотоцикл.
– Дарина.
Она чуть вздрогнула и перевела взгляд на Вадима Сергеевича. Тот вопросительно улыбался.
– Ты сегодня какая-то не такая. Что-то случилось?
– Да все нормально, та же фигня, – Дарина взяла стакан с соком и сделала большой глоток. – Отчим опять штаты на работе сократил.
– И просит тебя помочь ему? – нахмурился Вадим. Дарина криво ухмыльнулась и развела руками.
– Вот у вас, Вадим, есть чутье на бизнес, а у него дурь одна.
– Не слишком ты к нему почтительна.
– Простите, понимаю, что вы друзья, но он меня ненавидит.
– Не думаю, скорее, ты ему напоминаешь о первом муже твоей мамы, вот и все. А вообще, я хотел поговорить с тобой на эту тему сегодня.
Дарина вопросительно вздернула бровь. А внутри все сжалось от странного ожидания, не то чтобы неприятного, но и не слишком хорошего.
– Ты ведь через год станешь самостоятельной, – Вадим Сергеевич вертел в руках бокал, разглядывая через него люстру. – Я имею в виду, что твой счет станет открытым. И ты наверняка съедешь от своих родных.
– И куплю квартиру, да.
– Но это через год, – Вадим теперь в упор разглядывал собеседницу. – Дарина, я не могу смотреть, как ты тихо начинаешь ненавидеть свою семью. Тебе, видимо, стоит жить отдельно от них уже сейчас.
