– И вам счастливого Рождества, мистер Плиммер!.. И всем вашим близким!.. – пастор любезно приподнял шляпу, и все развеселились.
Эсси улыбнулась. Так они и пели у вязового дерева, пока не охрипли. Да, летними солнечными вечерами этот старый вяз раскидывает ветви и над воинствующими трезвенниками, и над горькими пьяницами…
– Неужели в такой день для поднятия духа кому-то еще нужен зеленый змий? – шепнул Эйса, тихонько стиснув ей руку. Эсси в ответ снова улыбнулась и похлопала его по руке, и темные глаза ее озорно блеснули.
– Ну что ж, мы славно попели. Опередили церковные колокола! Самое время преломить рождественский пирог в нашей часовенке, – объявил пастор.
Эсси любовно оглядывала серое каменное здание, гордо примечая имя своей семьи, Акройд, выбитое на плитах фундамента. Мы здесь надолго, подумалось ей при взгляде на ее цветущих деток, превращающихся в таких замечательных человечков. Наступит день, и они поведут за собой всех, кто молится Всевышнему по этой стародавней традиции.
Пастор раздал детям фигурные пряники, а с ними и маленькие книжицы, напичканные жутковатыми историями о бедной маленькой Еве, которая на снегу дожидалась из пивной отца, но тот никак не мог оторваться от кружки. Девочка замерзла, простудилась, а на смертном одре заставила его дать обет не брать в рот ни капли спиртного. Маленькими глоточками они потягивали ароматный чай, ощущая в пальцах приятное тепло.
Ох и славную настойку я приготовила, улыбнулась Эсси. Простенькие ягоды с межевых кустов – ежевику, бузину, шиповник – пересыпать сахаром и оставить на несколько недель – и вот уже в керамической банке заключена вся роскошь земли господней. Эйса, Рут и Сэм, ее муж, вмиг опустошат ее наполовину, а наутро будут жаловаться на непонятное гудение в голове. Это, конечно, от немного приторной сладости настойки. Хотя вдруг ягоды все-таки забродили?.. Не будем думать об этом. Господь, обративший в Кане Гилилейской воду в вино, не попрекнет нас небольшой слабостью по случаю Его рождения.
* * *
– Чарльз, но ты ведь не веришь, что в самом деле начнется война? – спросила мужа Хестер, прижимая к губам льняную салфетку. Серые глаза ее были полны беспокойства.
– Разумеется, начнется, – недовольно буркнул полковник Кантрелл. – Иначе зачем же, по-твоему, я собираю местных мужчин в Стрелковую ассоциацию, учу их стрельбе и прочим армейским премудростям? Надо сформировать из них хотя бы подобие отряда, состыковать с территориальной армией. Несколько лет все идет к этому… Кайзер и его прихвостни ничего не предпринимают, а только похваляются своим флотом. Но лорд Китченер вот буквально позавчера напомнил нам, что в один прекрасный день он пожелает испробовать его против британцев, – отвечал он, промокая напомаженные усы.
– А наши мальчики, что будет с ними? – еще больше встревожилась Хестер. – Им уже исполнилось шестнадцать.
– Они поведут за собой других. Как раз такие люди и нужны армии. Младшие офицеры – это костяк всего.
– Но ты же слышал, что доктор сказал про Энгуса. У него было два припадка за последние пару месяцев. Уверена, все из-за того прыжка в Фосс, будь он неладен.
– На мой взгляд, выглядит он отлично. Нет такой хвори, которую не исправит армейская служба. К тому же рядом с ним будет Гай. Они станут превосходными офицерами.
– Но они едва выросли из коротких штанишек!
– Женщина, не извольте суетиться. По нашим временам мальчишки растут быстро, и, когда настанет час, они первыми пожелают выполнить свой долг перед Его Величеством и Державой.
– Нет, только не в шестнадцать лет… Чарльз, не позволяй им наделать глупостей, ты не должен! – взмолилась она, горестно взмахнув вилочкой для пирожных.
– Н-да? Если все женщины разделяют твою точку зрения, может быть, нам и вовсе не стоит затевать кутерьму с армией? В самом деле, почему бы нам не пригласить кайзера Билли – мол, соблаговолите, любезный, переправиться через канал, окажите нам честь оккупацией. Милая, передай мне блюдо с сыром и перестань нести вздор. «Ах, приляг! Ах, выпей микстурку!..» Своими хлопотами ты превратишь Энгуса в несмышленого младенца!
