Разбирая свои вещи, он взглянул на другой конец стола, где находилась учительница. Симпатичная, миниатюрная, лет двадцати пяти, очень серьезная на вид. Она чувствовала себя неуютно, стояла, скрестив руки и нахмурившись, или нервно прохаживалась туда-сюда. Уже дважды она заправляла прядь темных волос за ухо.
— Вы изучали детскую психологию? — спросил он.
Она слегка вздрогнула от неожиданности, когда он заговорил.
— Да, в колледже. Но степень не получила.
— Но вы знаете своих детей? И неплохо их понимаете?
— Школьный год только начался. Я знаю их шесть недель.
— Я их не знаю совсем. Вы встречались с их родителями?
— На родительском собрании. Беседовали один час единственный раз в жизни.
— Ну так расскажите мне о… — он сверился со своими записями, — Вэнди Морган. Какая она?
Упоминание Вэнди вызвало у нее теплую улыбку.
— Вэнди весьма уверена в себе. У нее есть свое мнение, и она не преминет сообщить вам его. Она — наша классная феминистка.
— Тогда с ней будет легко разговаривать. Хорошо. А ее мама?
— Сара. Довольно приятная женщина. Очень заботится о дочери. Преподает на местных курсах изобразительное искусство.
— А отец?
— Хороший человек. Юрист. Очень занятой. Помогает в женском центре, выступая в суде по семейным делам. По-моему, он даже защищает женщин из Сакраменто. — Она резко раздраженно выдохнула. — Зачем я вам здесь, детектив?
— Чтобы подбодрить их. И убедиться, что я не буду никого дубасить полицейской дубинкой.
Энн Наварре нахмурилась, абсолютно не впечатлившись его чувством юмора. Подумав о своей учительнице начальных классов, он припомнил, что та тоже была не в восторге.
— Когда вы прибыли на место происшествия? — спросил он, включая диктофон.
— Когда его уже огородили лентой, — сказала она. — Повсюду были полицейские. Вы это записываете?
— Просто чтобы убедиться, что аппарат работает, — ответил он, выключая его, перематывая и прослушивая слова Энн Наварре. По ее тону он понял, что она ему не доверяет.
— Где находились дети?
— Томми и Вэнди на месте преступления не было. Дэннис Фарман остался, желая посмотреть, что будет происходить. Его отец тоже там был. Думаю, вы с ним знакомы. Фрэнк Фарман.
— Кто-нибудь из детей говорил, что видел кого-то еще в чаще?
— Нет, — ответила она. — Они говорили о какой-то собаке.
— Вряд ли ее зарыла собака.
— Это не шутки.
— Я не шучу. Я иронизирую.
— Ничего смешного! — выпалила она. — И вы не иронизируете, а веселитесь.
— Да, мэм.
— Простите, — сказала Энн, отводя взгляд в сторону, скрестив, а потом опустив руки. Затем она снова заправила прядь каштановых волос за ухо. — Эта ситуация… Я слегка на взводе.
— Я понимаю. Все в порядке.
Энн украдкой взглянула на него. Она, наверное, не хотела, чтобы он заметил, — но она не доверяла ему. Однако он все понимал. Даже невинный человек рядом с полицейским начинает нервничать. Это всегда сопровождает его работу.
— Вы не подозреваемая, — объявил он.
Энн снова нахмурилась.
— Естественно, я не подозреваемая.
Она вздохнула и посмотрела в потолок, словно желая размять затекшую шею.
— А вы знаете, кем она была? — спросила Энн.
— Пока нет.
— Никто ее еще не хватился… Это плохо?
Дверь открылась, и директор Гарнетт завел в зал блондинку и маленькую девочку, ее уменьшенную копию.
Вэнди входила в огромный конференц-зал с огромными окнами и огромным столом и чувствовала, что с каждым шагом становится все меньше и меньше. И хотя она уже переросла тот возраст, когда дети ходят за ручку с мамой, сейчас она не возражала бы, чтобы ее кто-нибудь взял за руку.
Мисс Наварре поначалу казалась грозной, когда смотрела на человека, сидевшего в конце стола, но потом она обернулась и слегка улыбнулась.
— Привет, Вэнди. Здравствуйте, миссис Морган, — сказала она. У Вэнди под глазами были темные круги, совсем как у ее мамы. — Ну, как ты сегодня?
— Я нормально, — ответила Вэнди. — Только немного волнуюсь, и все.
— Она плохо спала, — сказала мать. — Как и я.
— И я тоже, — призналась мисс Наварре.
— И я, — произнес человек в конце стола. Он подошел к ним и протянул руку матери Вэнди. — Детектив Мендес из офиса шерифа.
