Как сделать, чтобы он почувствовал себя своим в городе? Хлоя наградила его ослепительной улыбкой, и, хотя Томас по-прежнему хмурился, взгляд его чуть заметно смягчился. Она посчитала это знаком величайшего одобрения и облегченно вздохнула.
Знакомые Хлои, спешившие в зал заседаний, бесцеремонно толкали их, но, к ее удивлению, ни один не остановился, чтобы как обычно перекинуться парой фраз. Атмосфера в зале с каждой минутой становилась все более напряженной. Хлоя вопросительно взглянула на Конрада. Тот, поджав губы, многозначительно показал глазами на Томаса.
И тут до Хлои дошло. Прошло пятнадцать лет, но люди не забыли Томаса Магуайра и его прошлого. Этот смуглый красавец казался им тем же опасным и зловещим чужаком, каким его считали тогда. Широкий разворот плеч, руки на поясе, широко расставленные ноги… и равнодушный взгляд, которым он озирал толпу.
Хлоя всей душой ощущала, как ранят Томаса эти намеренные, хоть и безмолвные оскорбления. Гнев, ярость, бешенство неожиданно загорелись в ней. Теперь она знала, что делать.
— Патриция! — воскликнула Хлоя, ослепительно улыбаясь первой же особе, имевшей несчастье пройти мимо. Патриция Микос вот уже двадцать лет причесывала мать Хлои. Она была знакома со всеми жителями городка.
— Патриция, я хочу представить тебе кое-кого…
— Я знакома с Томасом Магуайром, — холодно обронила та, не потрудившись дослушать до конца. Сердце Хлои упало, а парикмахерша уже не знала удержу. — Ты ходил в школу с моей племянницей Мишель Финн. — Даже с высоты своего небольшого роста Патриция ухитрилась надменно посмотреть сверху вниз на невозмутимого Томаса. — Опозорил девчонку на первом же свидании, если я верно припоминаю.
Что-то промелькнуло в глазах Томаса. Хлоя была готова поклясться, что он едва сдерживает смех, но, вполне возможно, ей это показалось.
— Мэм, какая прекрасная память! — вежливо ответил он. — Недаром же у вас репутация человека, знающего всю подноготную каждого жителя этой дыры.
Патриция, возмущенно фыркнув, ретировалась, а Хлоя тем временем решила сделать еще одну попытку.
— Мистер Уилсон! — окликнула она семенившего мимо них старика. Хлоя старательно растянула губы в подобии улыбки. — Как поживаете?
Она взяла его за руку, мысленно умоляя поздороваться с Томасом. Почтмейстер близоруко воззрился на незваного гостя.
— Магуайр! А я-то думал, ты давно уже отбываешь срок!
— С чего вам такое пришло в голову? — с отчаянием спросила Хлоя, боясь поднять глаза на Томаса.
— Так ведь его папаша из тюрьмы не выходит! Где же сынку быть? Недаром говорится…
Хлоя набрала побольше воздуха, пытаясь успокоиться. Да, дурная слава резво бежит. Они ничего не забыли. Но немного терпения, и все будет в порядке. А терпения ей не занимать. По крайней мере, она постоянно твердила это себе.
— Брось, Хлоя, — тихо попросил Томас, едва она снова открыла рот. Девушка с величайшей неохотой уступила, опасаясь зайти слишком далеко, особенно теперь, когда лицо Томаса снова стало напоминать каменную маску. — Поверь, я вовсе не ожидал ковровой дорожки и оркестра, — пробормотал он, видя как она расстроена.
— Но…
— Давайте поищем, где сесть, — поспешно предложил Конрад, подхватывая Хлою под руку привычным, как чистка зубов по утрам, жестом. Но почему-то сегодня ей от этого стало неловко. Захотелось громко, на весь зал потребовать немедленно прекратить издевательство, извиниться перед Томасом за бездумную жестокость, с которой эти люди оскорбляли ни в чем не повинного человека.
Но она не сделала этого и молча шла рядом с Конрадом. Томас следовал на некотором расстоянии, и Хлоя остро чувствовала его присутствие. По спине ползли колючие мурашки, словно от холода. Похоже, она совершенно спятила! Да он скорее всего и не смотрит на нее!
Однако Хлоя рискнула искоса взглянуть на него и тут же отвернулась, да так быстро, что перед глазами все поплыло. Кажется, он следит за ней!.. Ее затрясло от волнения. Перед мысленным взором вновь предстал тот тощий, вечно голодный звереныш, решивший навсегда порвать с Хизер Глен. Один против всех. В точности, как сейчас. Почему же он решил вернуться в город, из которого его практически выгнали? Помириться? Показать, как все они ошибались? Как бы ей хотелось верить в это…
