Забыть и выжить - страница 87

Да, в самом деле повариха и официанты уже готовились к приему посетителей. Александра Борисовича встретили приветливо. Оказалось, сюда еще вечером звонил Сергей Иванович и передал от имени хозяйки, что все они тут сделали правильно, она довольна и намерена в самые ближайшие дни снова возглавить предприятие.

— Это хорошо, — сказал Борис, — оно как-то и спокойнее…

О машине на сегодняшний день они договорились без всяких вопросов: Боря просто отдал Александру ключи, сказав, что машинка на стоянке, с другой стороны, у служебного входа. А потом подумал и вручил свои права — на всякий случай. Других-то документов у Турецкого не было, но если бы возникла необходимость, то — черт с ним! — можно было бы сослаться на городскую прокуратуру, где что-то делает Антон Плетнев. Но это уже — на самый крайний случай. Ни видеть его, ни тем более общаться Александр Борисович не собирался. И вообще пошли они все к…!

Так за разговорами, какими-то мелкими делами и заботами время подошло к восьми, и Александр Борисович помчался уже на машине в фотоателье. Мастер удивился, когда Турецкий представил ему пленку для проявки, из которой были использованы всего четыре кадра. Но желание клиента — закон, особенно тут, на юге. Да и таксу клиент готов был заплатить двойную. Словом, пока Александр Борисович проехался по набережной, рассматривая город со стороны моря, пленка была проявлена и фотографии отпечатаны. Правда, еще не успели досохнуть, но это уже теперь особого значения не имело. А заодно Александр купил у тетки, стоявшей с ведром, из которого торчали букеты роз, один — из пяти штук, их он собирался поставить у тетки в ее маленькой гостиной. Нельзя отступать от собственных обещаний: ведь на фоне этого события не станет неожиданностью и букет в руках Капитолины Сергеевны, что бы Валенька ни придумывала себе по этому поводу. А в том, что будет именно так, Александр не сомневался…

А между тем в районе лестницы на пляж, мимо которой проехал Турецкий дважды, было заметно шевеление, которое Александр не мог не отметить своим профессиональным глазом. Стояла черная «Волга» с проблесковым маячком, который не работал, и «рафик», принадлежавший, скорее всего, криминалистам. «Медицины» уже не было, значит, труп увезли, а теперь все еще искали следы. Ох, козлы! Ведь дураку ясно, что трупака сбросили с набережной, через парапет! Какие же следы могут в этом случае остаться? Только на парапете или рядом. Надо искать возможных свидетелей, видевших остановившуюся здесь машину. Искать среди тех, кто здесь часто бывает — на пляж ходит по вечерам, любит прогуливаться по набережной. А это — вечерняя работа. Может, и ночная. Далее. Покойника надо идентифицировать! Что, так уж велик город? Если он — из местных, его сразу опознают, а тогда и остальные вопросы легче будет решить…

И еще, ощущая в себе приступ легкого злорадства, Турецкий внимательно вгляделся в народ, толпившийся у парапета, но Плетнева, его высокую фигуру, не обнаружил. А было бы любопытно посмотреть на растерянную физиономию «известного, опытного сыщика», мать его… Ну нет так нет…

Из фотоателье Турецкий заехал в ближайшее почтовое отделение, купил большой конверт, в каких обычно пересылают фотографии, затем выпросил у миловидной девушки листок чистой бумаги и написал следующий текст:

«Антон, тебе все равно не хрена делать, так вот возьми и отправь по факсу в адрес Генеральной прокуратуры, для Меркулова К. Д., эти четыре фотографии. Он в курсе. Турецкий». А еще он приписал на всякий случай номер Костиного факса, который до некоторых пор помнил наизусть. Но… пропала надобность.

Затем он запечатал фотографии, которые уже высохли, разложенные на переднем сиденье автомобиля, вместе с запиской в конверт и сверху написал: «Городская прокуратура г. Новороссийска. Для Плетнева А. В. от Турецкого А. Б.». И добавил в скобках слово «срочно». Оставалось только найти человека, который согласился бы положить этот конверт на стол дежурного. Но за полсотни, максимум за сотенную купюру на этот «рисковый шаг» согласится кто угодно. Лучше — мальчишка…